– Она встретилась с бароном. Что она вам передала?
– Безделушку, – ответил Фабиан. – Резной шар, который не должен был попасть в чужие руки. Кажется, он называется «помандер». Белла сказала, что заберет у меня эту реликвию, когда сбежит из резиденции, и назначила мне встречу.
– Вы условились о месте? – быстро спросил Ярвуд.
– Да. То есть не в эту встречу. О месте мы условились ранее, когда ей в первый раз пришлось бежать после неудачного похищения королевских шелкопрядов. Тогда я дал ей координаты тайника, где ее будет трудно разыскать кому угодно кроме меня.
– Кажется, я понимаю, о каком месте ты говоришь. Сосновый шатер на песчаной пустоши?
– Да.
– Кстати, этот помандер ей подарила я, – задумчиво произнесла Афродита. – Незадолго до вашей, барон, встречи. Я еще удивилась, что грошовая безделушка вызвала такой интерес.
– Значит, ваш, мисс Спарк, помандер стал вместилищем для звукового шара, который Белладонна затем передала барону.
– Она его сожгла. – Фабиан прикрыл глаза. – Она прослушала и уничтожила звуковое письмо. Там, в шатре…
– Это была не Белладонна. – Серые глаза герцога горели азартом. – Пока ты передавал неведомо кому неведомо что, принцесса пересекала северный периметр, преследуемая собачьей сворой.
– Неужели ты думаешь, что я могу не узнать свою Беллу? Не узнать ее поцелуи, то, как она держит голову…
Фабиан смолк, что-то вспоминая.
– Она особо не готовилась к побегу, – поделилась Афродита. – То есть все ее действия были направлены скорее на создание видимости. Она днем переоделась в комбинезон, который за милю вопил о том, что в него облачен диверсант.
– Когда мы с ней встретились, Белла была одета как дворовой мальчишка, точно так же, как я ее и оставил… И она не знала, зачем я пришел. Она была рада, но… Я сам ей все выложил!
– Вы с самого начала, милорд, были уверены, что диверсантов двое. – Мистер Смитт был рад поддержать своего слегка ошалевшего от обилия информации господина. – Принцесса и ее тень.
– Тень – это сестра-близнец! – рассмеялась Афродита. – Азант сказал, что его тень – это тот, кто родился одновременно с ним.
– У джаргаморов много близнецов?
– Жрец Аэна! – вскрикнул Фабиан. – Белла рассказывала, что когда джаргаморов стало совсем мало, появился жрец, который уговорил богов посылать народу в два раза больше детей. «Аэна» на их языке значит «зеркало», «отражение». Близнецы…
В библиотеке повисло потрясенное молчание, нарушенное мистером Смиттом:
– Просите, господа и дама, – он поклонился Афродите. – Несколько условных недель назад я послал запрос на Джаргамор. Некоторые из вас осведомлены, что у меня есть кое-какие знакомства среди этого народа.
– Вам пришел ответ?
– Нет, но мой информатор готов со мной побеседовать. Время связи – через полторы минуты, и если я его пропущу, следующее окошко откроется месяца через два. Если вы позволите, я ненадолго вас покину. Ну, или, если будет угодно, я отменю беседу, и мы просто забудем обо всем, так как основные загадки и без того разгаданы.
– Ну уж нет! – Фабиан вскочил и уперся руками в столешницу. – Знакомьте нас со своим информатором! Я хочу все знать о моей Белле!
– И не твоей Донне, – герцог улыбнулся. – А ведь я ревновал к тебе, племянничек.
– Уж не меньше, чем я к тебе. И, кстати, признаюсь: в какой-то момент смирился с джаргаморской полигамией и уже почти согласился делить свою любовь с собственным дядюшкой!
«Мальчишки, – подумала Афродита. – Не удивительно, что принцессе удалось обвести их вокруг пальца».
Мистер Смитт поколдовал над своим коммом, переводя на него вызов, затем передвинул устройство в центр стола. Пошел обратный отсчет, и присутствующие устремили взгляды на объемные красные цифры, возникающие над столешницей в виде голограммы.
Ноль растаял, сменившись подрагивающим, но довольно четким изображением.
– Ящер? – прошептала Афродита.
«Рептилоид?» – подумал Фабиан.
– Доброго времени суток, лорд Викал, – вежливо приветствовал собеседника Ярвуд.
– Доброй ночи, или скорее – доброго утра, господа. Когда Дьюи послал мне вызов, я не ожидал, что мне придется общаться со столь… – рептилоид поправил на пятнистых буро-розовых плечах полотенце, – … разношерстной группой.
Афродита услышала личное имя мистера Смитта впервые. Дьюи Смитт, ну надо же! Джаргаморский ящер! С ума сойти! Да он же голый! Мамочки!
– Я сейчас как раз в середине цикла линьки, смена кожи довольно болезненный и неприятный для глаз гуманоидов процесс. Прошу меня простить.
– Здравствуй, Викал. – Мистер Смитт был очень деловит. – Мы хотим узнать у тебя…
