получить в качестве вознаграждения за усердие.
Стрельчатые окна перехода выходили на охотничью аллею, и Белладонна бросила наружу полный надежды взгляд.
– Не получится, – весело проговорил герцог, идущий на полшага позади. – В вашу честь я организовал такое плотное оцепление, что проскользнуть вам не удастся.
Девушка слабо улыбнулась.
– Вы сказали, что покажете мне изображение моего мифического напарника.
– Извольте!
Они остановились, и Ярвуд продемонстрировал принцессе голографический планшет. Та чуть покраснела, рассматривая обнаженную фигуру мужчины, потом пожала плечами:
– Он даже не похож на джаргамора.
– Как и вы, ваше высочество. Мы с мистером Смиттом решили, что молодой человек, внешность которого нам удалось восстановить по частичкам биоматериала, оставшегося на найденном снаряжении, – ваш брат.
– Продолжайте думать как вам угодно.
Герцог деактивировал планшет и повел рукой, предлагая продолжить движение.
– Раз уж мне почти все известно, удовлетворите мое любопытство до конца.
– Что вас интересует?
– Какая именно диверсия заготовлена вами, чтобы сорвать переговоры?
Они миновали галерею, и Ярвуд почтительно пропустил девушку вперед.
– Я уже устала повторять – ваши переговоры меня не интересуют.
– А если бы интересовали? Давайте пофантазируем. Ни за что не поверю, что при необходимости вы не сможете предложить мне пару-тройку вариантов.
Он ее раззадоривал, и принцесса, видимо, чтобы не думать о неизбежном нелегком разговоре с матерью, приняла игру.
– Подумаем… Скорее всего, я попыталась бы отравить миньского дипломата.
– Мимо! Все кушанья, которые будут поданы на обеде, планируется тщательно проверять непосредственно перед подачей на стол.
– Тогда… – Белладонна кончиками пальцев коснулась губ.
– И тоже нет. Принц Ли Кай не интересуется женщинами.
– Да что вы говорите? – Девушка была уязвлена. – Позвольте узнать – почему?
– Он бастард правящей династии. А так как его достойный родитель в молодости своих желаний не сдерживал, о чем свидетельствуют больше двух десятков только официальных отпрысков…
– Он запретил своим сыновьям общаться с противоположным полом?
– Именно. Строжайшим императорским указом.
– Какая жестокость.
– Ну почему же, скорее милосердие. Он же мог их просто-напросто убить, чтобы избежать борьбы за верховную власть после своего ухода.
Белладонна покачала головой, видимо, размышляя над тем, что ей достался не самый плохой вариант венценосных родителей из возможных.
– Мы почти пришли, – проговорил Аргайл.
У высокой дубовой двери залы переговоров дежурили королевские гвардейцы в парадных мундирах и высоких медвежьих шапках, которые уже много веков входили в их обязательное обмундирование.
– Скажите, а каково содержание договора, который Блоссом планирует заключить с империей Минь, если это, конечно, не государственная тайна?
– Беспрепятственное движение караванов в системе Рыбы.
– И кому это может помешать? – фыркнула девушка.
– Тортуге?
Белладонна рассмеялась:
– Можете потребовать с их совета капитанов кубышку золотых дублонов за лоббирование тортугских интересов, если договор заключат при вашем участии. Еще больше богатых судов, которые можно пощипать в системе Рыбы? По моему скромному разумению, ваш договор невыгоден прежде всего миньцам.
– Вы изучали галактическую политику?
– Я изучала все, что может понадобиться королеве или визирю.
Гвардеец распахнул левую створку двери (обе они раскрывались только для королевы), и Ярвуд с Белладонной вошли в залу переговоров.
Несмотря на столь пышное название, зала была скорее очень большим кабинетом. В центре ее стоял круглый стол, покрытый плотными переплетениями
