просто чувствовать его сильные нежные руки.
Это все я и рассказала Буку, а тот проявил мужской шовинизм, не понял меня, пренебрежительными жестами и мимикой показав, что я сама виновата и все от меня зависит. А еще постучал лапой по голове и приложил ее к сердцу. Мол, я от любви голову совсем потеряла.
И я решила проучить рыжего наглеца. Он здесь освоился, почувствовал волю и теперь дерзит!
Для мести я выбрала парк и выгадала время, когда Бук обычно отправляется гулять. Только ко мне внезапно присоединился Ильзур и, присев рядом на траву, с любопытством наблюдал, как я с удобством устраиваюсь.
– А что ты делаешь? – спросил он, не выдержав.
– Тс-с… Готовлю месть.
– Кому? – осмотрелся Варнар.
– Буку.
– Вы с ним поругались? – удивился охотник.
– Будешь мешать, сейчас и с тобой поругаюсь.
– Молчу, молчу…
Сосредоточившись на задуманном, я начала писать историю о кошечке, недоступной и неприступной. Не прошло и десяти минут, как белая красавица с блестящей шерсткой и неотразимыми, ярко-голубыми глазами появилась рядом со мной и, задрав хвост, направилась на прогулку.
Обстоятельства мне благоволили, и Бук не смог пропустить такой образец кошачьей женственности и неотразимости. И сразу распустил перед красавицей хвост.
Сзади меня посмеивался Ильзур, уткнувшись мне в спину и стараясь не шуметь. Наша позиция хоть и была скрыта от глаз за кустами, однако обнаружить нас труда не составит, если поискать.
Три часа мой кот обхаживал недоступную прелестницу, а потом… она исчезла. Нет сомнений, питомец сразу понял, что это была магия сказочницы, и быстро обнаружил наше с нитхом убежище, зашипев на меня раненым зверем.
Понятное дело, у него были задеты самолюбие и гордость, но в этот раз я не проявила понимания.
Встав и прихватив свою тетрадку, сообщила:
– Любви, оказывается, все виды покорны, и голову от нее теряют одинаково.
И единственное, что меня волновало, это пристальный взгляд Ильзура, направленный мне в спину.
Этим же вечером произошло знаменательное событие: сказочниц и всех ключевых действующих лиц собрали в большом зале для последнего, итогового совещания. Через три дня мы должны отправиться в Эльраду, начнет реализовываться план, что так скрупулезно подготавливался и продумывался.
После того как представили нас и тех, кто еще не был знаком, слово взял Сонре.
– Мы все собрались здесь, чтобы обсудить проведение революции. Все долго ее прорабатывали, просчитывали вместе с охотниками и теперь готовы распределить роли.
Присутствующие одобрительно зашумели, поддерживая своего главу, а Ильзур, сидевший рядом со мной, улыбался уголками губ. Эта бравада его забавляла.
– Но и храмовники не ждали сложа руки. А значит, наша операция будет состоять из двух фронтов: в столице и недалеко от самого крупного порта нашего мира. Одной группе предстоит разобраться с храмовниками, второй – сокрушить пиратов! Ловушки расставлены и готовы захлопнуться.
– Я буду приманкой, на которую поймают пиратов, – вступила Алесандра. – Поведу корабль с ценнейшим грузом, и, конечно, меня будут охранять и скрыто, и явно.
Судя по лицу Сонре, его эта идея в восторг не приводила.
– Все верно. Наша задача разгромить противника, чтобы открыть для себя возможности новой жизни в безопасном мире, – завершил речь Сонре. – Подробности узнаете от командиров. И сейчас все, кроме сказочниц и ближнего круга, могут покинуть комнату.
Толпа начала расходиться, и в помещении остались лишь те, кого назвали, и Ильзур.
– Теперь поговорим о самой важной части операции, а именно о вас, девушки, и ваших ролях, – продолжил Рару.
Ильзур забарабанил пальцами по столу. Я практически физически ощущала его злость, и, судя по напряжению, витавшему в комнате, не я одна.
– Сказочницам придется разделиться. Две из вас, Вара и Хенра, отправятся на кораблях на бой с пиратами, и в вашу задачу будет входить создание летных боевых единиц. Эра и Урма отправятся в столицу, нужно будет обеспечить хаос без сильных разрушений. Это отвлечет храмовников, затруднит любую их работу и облегчит ее нашим отрядам, – продолжал инструктировать нас Сонре. – Вы элемент неожиданности, который невозможно просчитать даже нам, и в этом ваша сила.
Сказочницы заулыбались, польщенные.
– А я? – спросила, нахмурившись.
