– Не моя идея, – поправил он, сильно сжав мои плечи. – Я был против того, чтобы вовлекать тебя во всю эту историю, но, видимо, по-другому никак.
– А что во всей этой операции будешь делать ты? – спросила я, разворачиваясь.
– С одной стороны-то, что хочу, но с другой… Я буду страховать Риву, но не буду знать, что с тобой. У тебя будет другой охранник.
– Теперь я волнуюсь, – я нахмурилась, пристально посмотрев на Ильзура. – То есть ты будешь в самой гуще событий?
Мы оказались друг от друга очень близко, наши взгляды встретились, и я уже не могла оторваться. С ним мне хотелось всего, и кончики пальцев болели – так необходимо было прикоснуться к этому мужчине, ласкать его…
– Да… – прошептал Варнар и потом нерешительно, будто воруя, склонился и жарко приник к моим губам.
В то же мгновение я прижалась к его сильному телу и обхватила шею руками, зарываясь пальцами в волосы на затылке, наслаждаясь ощущением эйфории, которую принес поцелуй.
Мужские руки начали расстегивать верхнюю пуговицу на моей кофте.
– Ильзур… – прошептала я, сама не понимая, чего во мне больше: растерянности или радости.
– Прости, нет сил, чтобы сдержаться, устоять, – горячо выдохнул он.
Его пальцы расстегнули вторую пуговицу, перешли к третьей.
– Ты сошел с ума. А если завтра пожалеешь о своем решении? – вспомнила я его поведение во время и после приворота.
Губы Ильзура скользнули по моей шее, зубами он чуть прикусил кожу и поцеловал место укуса. Я вскрикнула от удовольствия, и нитх успокаивающе погладил меня по щеке.
– Сошел. О тебе я не должен думать, не должен желать тебя и чувствовать эмоции. Море самых разнообразных, сильных, сводящих с ума эмоций. Ты давно сводишь меня с ума, и я больше не могу быть нормальным.
Признание на грани приличий, его даже можно было назвать оскорбительным, но таким прекрасным. Лучшее, что мне говорили в жизни.
– Уверен ли ты в том, что чувствуешь? – заключив его лицо в ладони, заставила посмотреть на себя, взглянуть в глаза, раскрыть душу.
Ильзур чуть улыбнулся и, обхватив меня за талию, крепко прижал к себе. Наши губы едва соприкоснулись.
– Уверен ли я? Раньше у меня на первом месте было то, что в меня вбивали с самого детства, едва пошел в обучение. Долг, честь, следовать закону и стоять на его страже. Друзья и родные, достойная жизнь, война. А сейчас я готов променять все это, лишь бы просто видеть тебя рядом. Я готов совершать подвиги и перевороты для тебя, ничего не требуя взамен. Даже если никогда не смогу назвать тебя своей… Но счастье человека, которого любишь, всегда превыше всего.
Он раскрылся и смотрел на меня настороженно, боясь, что в ответ оттолкну, отвергну, высмею. А я, получив то, о чем так долго мечтала, ошалела от счастья и, стоя в расстегнутой блузке, не могла вымолвить ни слова.
Он провел рукой по моей коже между грудей и ниже…
– Сначала ты меня возмущала своими попытками сбежать, одновременно заинтересовала и восхищала своими стойкостью и силой духа. Сам не заметил, как влюбился, как совершенно и безвозвратно потерял голову. А потом этот приворот… Я так боялся, что ты возненавидишь меня, если поддамся чувствам, и пожалеешь о том, что между нами происходило. И ведь пожалела, едва спало заклятье.
– Что? – возмутилась я, чуть отстраняясь. – Мне было очень стыдно, и все. Я думала, что ты меня отвергал, потому что я тебе не нрав…
Договорить мне не дали жаркие губы и новый поцелуй. Едва мы его разомкнули, я попробовала отдышаться.
– Искусительница. Сейчас я уже не могу устоять, справиться с собой. Пытался, думал, пройдет эта революция, все успокоится, и я… отпущу тебя. Но ты избегала меня, и может, тебе понравился кто-то еще… Невыносимо! Если не нужен, лучше накричи и выгони. Лучше так, чем неопределенность и соблазны.
Понимая, какие глупости говорит нитх, и не позволяя ему развить тему, я выдохнула:
– Дурак! – и, видя шок и боль в глазах этого сильного мужчины, обожгла его губы поцелуем.
Сначала Ильзур был скован, а потом не смог удержаться, ответил на поцелуй, со стоном, жадно.
– Я же люблю тебя! Я так сильно тебя люблю! – выдохнула, почти выкрикнула, едва мы отлепились друг от друга.
В ответ нитх впился в меня взглядом, не смея поверить в то, что услышал, а я улыбалась, пьяная от радости и его поцелуев.
– Рада, уверена ли ты в том, что чувствуешь? Ты понимаешь, что если примешь меня, то больше не будет игр, полумер и границ? Мне нужно все или ничего. Согласившись быть со мной, ты станешь моей вся и до конца. Только моя, только со мной.
– И ты будешь только мой?
– Я уже давно только твой.
– Вот и я хочу быть только твоей, только с тобой.
Получив от меня ответ, которого желал, Ильзур снова жарко поцеловал и, глядя в глаза мягким, ласкающим взглядом, в котором все отчетливее полыхал огонь, словно провоцируя, испытывая, продолжил меня медленно раздевать.
