Ульрик щелкнул пальцами.
– Видишь? – спросил он.
– Нет.
– Через пару недель печать исчезнет. Мне с детства твердили, что люди, утратившие печать, после смерти попадают в ад. Не хочу проверять это на практике.
– И ты веришь в эту чушь?!
– Для меня самый большой позор – лишиться печати. Я так воспитан.
Джен, кажется, собиралась сказать что-то еще, но вместо этого расплакалась.
– Какие будут указания, мисс? – деловито осведомился Эдвин.
– Отпустите их, – всхлипнула Джен.
– Э-э-э, чего?
– Верните надзирателям оружие. Пусть казнь продолжится.
– Но…
– Приказ шерифа.
– Но…
– Делайте, кот бы вас подрал! Живо!
Эдвин протянул револьвер охраннику.
– Спасибо, – пробормотал тот.
Надзиратели оторопело разбирали оружие, стараясь не смотреть на руководство, что шло от унижения алыми пятнами.
– Взять их! – скомандовал Тетч-Тетч.
Внезапно выяснилось, что наручники впору только Джен. На запястьях всех прочих, включая Нейтана, скобы не сходились: уж слишком толстые, а с узких ладоней Инкогнитуса наручники сваливались сами собой, застегнуть их не было никакой возможности.
Тетч-Тетч плевался, грозил и всячески выходил из себя. Последней каплей стало то, что Эдвин порвал цепочку и протянул начальнику два изрядно погнутых «браслета» с просьбой выдать новые.
Когда руки всех были худо-бедно связаны ремнями от портупей, Тетч-Тетч плотоядно улыбнулся Ульрику.
– Я повешу тебя на глазах дружков, – сказал начальник тюрьмы. – Пусть полюбуются. А затем лично позабочусь о каждом. Поверь, на свободу они выйдут еще очень нескоро.
Тетч-Тетч обернулся к палачу.
– Приступайте.
…И пяти минут не прошло, как Ульрик был казнен.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ, в которой вопреки традициям отсутствует главный герой
У края разверстой могилы стояли Джен, Эдвин, Инкогнитус и Нейтан.
– Сомневаюсь, что он придет, – задумчиво сказала Джен и в очередной раз взглянула на часы.
– Тогда закапываем? – Эдвин кивнул на гроб. – Как, говоришь, зовется эта штука?
– Неприятностиметр.
– И что он делает?
– Пищит.
– И все?
– Или не пищит.
– А… зачем?
– Отзывается на опасность. Чем выше опасность, тем громче писк.
– Похоже, нужная вещь, – оценил Эдвин.
– Вовсе нет, – отрезала Джен.
– Это еще почему?
– Потому, что от нее одни неприятности!
