– Он не придет. Он никогда не приходит.
Вим оглянулась на вошедшего в класс Эрика. Комнату украсили, всюду висели разноцветные воздушные шарики и гирлянды, на доске красивым витиеватым почерком кто-то вывел:
– С чего ты взял, я вовсе не…
– Брось. Не он один успел тебя хорошо изучить.
– Может, он опаздывает, как обычно. Ты ведь его знаешь.
– Или ему на всех плевать. Как обычно.
Эрик приблизился, попытался обнять. Вим отстранилась.
– Ты не можешь ждать его вечно. Он ответил хотя бы на одно письмо?
Вим промолчала.
– Идем в главный зал. Все уже собрались.
Вим, окончив университет, вернулась преподавать в родную школу. Как и предсказывал лотоматон. Встреча выпускников интересовала ее по одной причине – это отличный повод увидеться со старыми друзьями. В особенности с одним.
Вим отправила Ульрику несколько приглашений, но в ответ не получила ни строчки. Она то и дело поглядывала на вход, правда, без особой надежды. Эрик верно сказал. Ульрик стесняется печати и ни за что не придет. Глупо ждать.
Многие в городе поддерживали Ульрика в его противостоянии с лотоматонами. Готтлибцам пришлось по вкусу упорство молодого человека. Они хотели знать, как лотоматоны выбирают профессии. Но Вим не нуждалась в доказательствах. Она всегда верила, что Ульрик не брайан. Сейчас он был в Блэткоче. В последние дни этот город не сходил с газетных страниц. Падение метеорита, Турнир Самоубийц… Со всей страны в Блэткоч потянулись туристы, а ведь недавно людей было не затащить в Столицу Метеоритов и под страхом смерти.
На сцену вынесли «Древо достижений», картину, написанную одним из выпускников много лет назад. Краска со временем потемнела, отчего «древо» стало смахивать на огромного спрута с множеством ветвей-щупальцев. Спутанные корни напоминали червей и символизировали традиции, превозносимые школой: Трудолюбие, Упорство, Честность, Ум, Сплоченность, Достоинство, Отвагу и Любознательность.
Под необъятным стволом, с черной бугристой корой, понималась сама школа, а многочисленные ветви были классами. С каждым годом ветвей становилось все больше, и со временем «Древо достижений» разрослось до поистине циклопических размеров. Самые первые, нижние ветви, были нарисованы пятьдесят лет назад, а не далее как на прошлой неделе к ним прибавилась еще одна. Короткая, на самом верху, с тремя листочками-именами: Эрик Вельтц, Вик Барбол. И Ульрик Вайтфокс.
Ульрик стал первым с печатью
– Выпускникам предоставляется ответное слово, – сошел с трибуны директор. – Прошу.
Вим поднялась на сцену, опередив Дану Гольдсберг, – кто-то наступил ей на подол длинного вечернего платья.
– Я бы хотела поговорить о человеке, которого, к сожалению, сейчас нет рядом с нами, – начала Вим. – Вы все его прекрасно знаете и, надеюсь, любите.
По залу пробежал настороженный шепот. Выпускники и учителя поняли, о ком идет речь, и заерзали.
– В последнее время об Ульрике…
Судорожный стон.
– …много пишут в газетах.
Еще один, более протяжный.
– …Из всех нас Ульрик единственный, кто не оправдал надежд лотоматона. У него свой путь. Возможно, и впрямь произошла досадная ошибка.
Буря негодования.
– Как бы там ни было, пожелаем ему успеха, – с нажимом продолжила Вим. – И пусть…
Дверь с грохотом распахнулась. Без сомнения, ее открыли хорошим пинком.
Нарядная толпа отпрянула, будто дьявола увидав. Дьявол носил фрак, цилиндр, на тулье которого сверкала звезда шерифа, и… что это, висельная петля? За ним приставным шагом крался мим, похожий на увитого плющом носорога. Позади, закрыв лицо рукой, шла девушка в синем комбинезоне электрика.
