успел не раз осквернить, вздыбленные тонкими усиками листовика волосы преподавателя, его изорванный камзол, исцарапанные руки, обслюнявленный ворот, оплеванные сапоги. В довершение всего представила его рассерженную, раскрасневшуюся, пылающую праведным гневом физиономию, на которой наверняка осталось немало следов пылкой мести вредного цветочка, и просто разрыдалась, вцепившись в ладонь оскорбленного учителя, поливая ее горючими слезами, задыхаясь от хохота и будучи не в силах остановиться.
— Листик! — простонала она под дружный аккомпанемент из класса. — Как ты мог? Лера Леграна? Он же тебя тоже кормил! Растил! Поливал!
Эльф только вздохнул.
— Вот поэтому я его здесь и запер.
— Простите, лер, — всхлипнула Айра в сотый раз. — Честное слово, это так ужасно, что я просто не могу передать… ох, Листик… надо куда-нибудь тебя деть!
Она с трудом успокоилась и, отерев невольные слезы, подняла голову.
— Можно, я заберу его себе? У меня из комнаты он уже не сбежит. Тогда и оранжерея больше не пострадает, и мадам Матиссе не придется за ним охотиться, и вы… тоже, — Айра неожиданно заметила, что так и не отцепилась от его ладони, а затем поспешно отдернула руки. — Пожалуйста, лер. Позвольте мне его забрать насовсем?
Лер Легран смотрел на нее долго, задумчиво. Пристально изучал ее лицо, все еще искрящиеся весельем и неподдельной мольбой глаза, раскрасневшийся нос, чуть припухшие губы, которые она успела искусать, когда тщетно пыталась не рассмеяться. Наконец прикрыл тонкие веки, будто о чем-то напряженно размышлял, а потом еще раз вздохнул и отмахнулся.
— Хорошо. Но если я еще раз увижу это чудовище вблизи своих сапог, пусть не рассчитывает на прощение.
— Спасибо, лер! Я его после урока заберу, хорошо?!
— Бери, — повторил он. — А теперь — марш на занятие и только попробуй не ответить на мои вопросы.
— Так точно, лер! Как скажете! — бодро отрапортовала девушка, поспешно подхватилась и почти бегом вернулась в класс, который уже предвкушал новую забаву под названием допрос.
Оставшаяся часть урока прошла относительно спокойно, хотя пару раз лер Легран был вынужден прерваться и строго оглядеть сдавленно хихикающих учеников. Правда, Айра не заметила, чтобы он так уж сильно сожалел, что рассказал историю своих злоключений. И, хоть Марсо ей все уши прожужжал насчет самовлюбленности эльфов, в конце концов девушка решила, что лер Легран другой, и на время перестала об этом думать.
Надо ли говорить, что для того, чтобы вызволить Листика из охранного круга, Айре пришлось задержаться в кабинете учителя. Терпеливо выждать, пока он наведет порядок на своем рабочем столе. Проследить, как он снимает ограждающее заклятие, умело переплетенное с сонным. После чего с помощью эльфа вытаскивать сонный цветок из плена и, обмотав собственной мантией, бережно нести до своей комнаты, где потом долго отпаивать ключевой водой.
Когда же ей, наконец, удалось привести листовик в порядок, время обеда закончилось.
Айре пришлось снова вскакивать и мчаться на урок к леру ля Роже. Потом два часа продремать под монотонное бормотание господина Лоура. На перерыве просить Бриера не сопровождать ее сегодня в оранжерею. Отбыв положенное время у лерессы дер Ваги, извиниться перед Иголочкой, а потом со всех ног бежать обратно. После чего отпихивать от себя обрадованно вскинувшегося Листика. И лишь после этого на мгновение присесть на кровать, чтобы сцепить подрагивающие руки, вскинуть наверх голову, где Кер заканчивал последние узелки на своей сети. А потом встать в центр комнаты, жестом активировать сразу три слоя защиты, подхватить рухнувшего с потолка Кера. Затем, набрать в грудь побольше воздуха. Уже привычно зачерпнуть немного тумана из своего странного Озарения, выплеснуть его наружу, формируя и требуя от него подчинения, а затем неслышно прошептать:
— Аиро… сэтуре… торо!
И, открыв после этого горящие лиловыми огнями глаза, неверяще уставиться на матово светящуюся такими же лиловыми искрами воронку телепорта.
ГЛАВА 16
С обрыва Бэйру и Дасту пришлось спускаться почти полчаса, постоянно оскальзываясь и откидывая с лиц ветки.
Раскинувшаяся внизу бухта выглядела девственно чистой, будто сохранилась в неприкосновенности с первого дня творения. Высокие скалы, окружившие ее со всех сторон, не пропускали внутрь ни одного порыва ветра. И повсюду царило удивительное чувство покоя, которое поневоле заставляло расслабиться и блаженно вдохнуть напоенный запахом моря воздух, наслаждаясь каждым мигом, каждым вздохом и чувством сопричастности.
Даст, первым ступивший на теплый берег, пораженно покачал головой.
— Невероятно…
