В дверь деликатно постучали, и, не дождавшись ответа, объявился бывший контрразведчик.
– Присаживайтесь, Вениамин Григорьевич. Тут такое дело, думаю, с девицей у нас получился перебор. Семь лет колонии, сломаем девчонке жизнь, да и вообще…
– Согласен, Федор Иванович, попала она по-крупному, но можно переиграть. Переквалифицируем статью, уберем лишние вещдоки. Два года поселения нормально будет?
– Вполне, – кивнул Дубов. – Но вызвал я вас не только по этому делу. Что вы можете сказать о Леониде? Объективно.
Рогов задумчиво посмотрел в окно, похмыкал.
– Ваш сынок, уж извините за откровенность, домашний мальчик. Почти «ботаник», не знает изнанки реальной жизни.
– Вот-вот! – И Федор хватил кулаком по столу. – А ведь ему в будущем предстоят тяжелые испытания. В тех краях, куда он отправится, проблемы решают радикально.
И Дубов чиркнул себя по горлу большим пальцем.
– Вроде воспитывал в строгости, а вырос сынок телок телком. Нужно что-то делать, причем в срочном порядке.
Помолчав, выдал мысль:
– Кто или что может сделать из сына мужчину? Армия.
– А настоящего мужчину – участие в боевых действиях, – с воодушевлением подхватил Рогов.
– Я рад, Вениамин Григорьевич, что мы пришли к единому мнению. В весенний призыв Ленчик может не успеть, но осенью кровь из носа должен оказаться в рядах защитников Родины. Действуйте, Вениамин Григорьевич.
Над головой ничего не подозревающего Ленчика сгустились тучи. Весенняя сессия показала: за хорошие деньги на экзаменах можно срезать и отличника. Преподы на этом собаку давно съели. Три завала, и Леонид Дубов вылетел из универа с документами и ошалелыми глазами, не веря в случившееся.
Трагедию помог пережить Дубов-старший, утащивший сына в долгий круиз по Средиземноморью. Греция, Италия, Испания – масса впечатлений, теплоходы и сервис на высшем уровне благотворно подействовали на бывшего студента.
Вернувшись в Россию в начале лета и поваляв дурака, Ленчика папа Федор отправил работать на мебельную фабрику, где он честно трудился до осени.
Получив повестку, юноша минут десять вертел ее в руках и даже посмотрел на просвет, откровенно не понимая, чего от него хочет военкомат. За ужином Федор торжественно поздравил чадо с призывом в армию и лично наполнил сынишке бокал шампанским. Сидевшие за столом самые близкие – доктор Жунусов с Эллочкой, начальник СБ Рогов и телохранитель Николай Гуров – принялись искренне поздравлять юношу.
«Ага, прямо праздник какой-то», – расстроенно думал Ленчик, уставясь в скатерть. У него возникло ощущение – вокруг все валяют дурака, просто театр абсурда. Он же теряет год жизни, е-мое. Калаур! В смысле, караул!
Под торжественный марш «Славянки» два автобуса, набитые призывниками, неспешно тронулись с перрона автовокзала, держа курс на Курск, где формировался воинский эшелон.
Начальник СБ, смахнув со щеки несуществующую слезу, тихо сказал:
– Не знаю, как вам, Федор Иванович, а мне отчего-то пакостно на душе, хоть я далеко не ангел.
Сердитый Дубов тут же отреагировал:
– Мне во сто крат тяжелее, не причитай. Поехали водку пить. Коля, заводи мотор.
Вырвавшись из города, черный джип с мягким урчанием пожирал километры.
– Сегодня утром связывался с нашими людьми – Ленчика встретят в части, отцы-командиры присмотрят. Клятвенно обещали.
– За такие деньги они должны пылинки с него сдувать, – буркнул Федор. – Ты, Вениамин Григорь-евич, месяца через три поедешь туда в командировку. Лично проверишь положение дел и доложишь.
– Так точно, сполню.
Мужчины замолчали вплоть до прибытия в особняк.
Пока ехали до Курска, Ленчик заплел все извилины: почему не сработал дар предвидения? Стал анализировать, прикидывать варианты, напрягая память, и пришел к выводу: дар проявлялся редко и лишь в исключительных случаях. Когда появлялась опасность для его жизни или крайне важное обстоятельство, влияющее на судьбу. О провале сессии (весьма подозрительном – готовился на совесть) и армии внутренний голос промолчал, значит, все идет как надо и нечего зря голову ломать.
Под мелким нудным дождем новобранцы грузились в вагоны. Смех, плач, пожелания и слова прощания разносились по перрону. Наконец прапоры загнали малоуправляемое стадо в вагоны. Поехали.
В купе Ленчик попал с земляками из Энска. Перезнакомились. Один паренек, Эдик, вообще оказался из Светлого. Тихо-мирно удалось посидеть всего с час, дальше мирное путешествие нарушила грубая реальность в виде трех отморозков, сшибающих червонцы на выпивку.
