– Бансабира Изящная, – поправила северянка, не колеблясь. – И может, вам плохо видно с трона, но я все-таки среднего роста. Или даже выше среднего, – вдумчиво потерла подбородок тану.
– Как ты разговариваешь со Светлейшей! – Один из стражников рванулся в сторону Бану, но государыня остановила его жестом. Стиснула зубы: молва не лгала – Маленькая танша та еще нахалка.
– А где же государь Яса? – ни на секунду не дрогнув, осведомилась тану, шаря глазами по помещению. Стало быть, эти солдаты верны только ей, Тахивран. – Неужели развал страны его нисколько не занимает?
– Раман Кхазар Четвертый занят по-настоящему важными делами, а с выскочкой, которая трех лет не живет в Ясе и мнит о себе невесть что, по силам разобраться и мне.
– Иными словами, раман просто не знает, что вы учинили? Ведь сведениями личной разведки вы наверняка не делились с мужем. Не удивлюсь, если его всеизвестное увлечение духовным постижением тайн жречества тоже ваша заслуга.
Нахальная и сообразительная, мерзавка.
– Я считаю, что подобные разговоры нам стоит вести наедине, как женщинам, – высказалась раману.
Бансабира, не сдерживаясь, расхохоталась.
– Мне кажется, вы несколько превратно понимаете слово «наедине», – уточнила сквозь слезы смеха.
– Это ты неверно понимаешь слово «женщина». – Раману почувствовала, что чаша ее терпения противно звякнула, словно от удара о другую такую же чашу. – Если бы ты поменьше махала мечом, до этого, – раману обвела взглядом тронный зал, полный телохранителей, – не дошло бы.
– До этого не дошло бы, если бы вы отчетливо представляли себе, что должны делать.
– Явно не тебе учить меня, что должна делать раману и как хранить величие династии Теней.
– Не тот достигает величия, кто встает на цыпочки, надеясь достать до звезд, или раз за разом, как собака, прыгает вверх, пытаясь поймать в прыжке кость в руке хозяина, а тот, кто неуклонно выполняет свой долг.
– Что может знать о долге раману самонадеянная соплячка вроде тебя? Не думай, что управлять страной – то же самое, что командовать ордой неотесанной солдатни, которым вся потеха – есть, спать и иметь девок!
Бансабира глубоко и тихо вдохнула, справляясь с негодованием:
– Коль уж мы говорим «наедине», не смейте оскорблять моих людей. Кстати сказать, и вашим солдатам, да и вообще всем людям, хочется в первую очередь есть, спать и иметь девок.
Тахивран наигранно засмеялась:
– А-ха-ха-ха! Не знаю, не знаю. Мне вот иметь девок совсем не хочется!
Бану пожала плечами, заявив таким тоном, будто имела в подобном колоссальный опыт:
– У вас просто не было случая попробовать. Сплошные дела, долг, величие… – В сочувствии танши слышалась неприкрытая ирония. – Какие уж тут удовольствия. Если интересно, ничем не хуже, чем с мужчиной, хотя иногда прямо не хватает их грубости. Когда в грабеже собственной страны у вас выделится свободная минутка, попробуйте, – почти по-дружески посоветовала Бану. Мужчины в зале стояли, окаменев, кто с какими лицами: одни выкатили на таншу глаза, не веря ушам, другие – например, Серт и Ниим – едва сдерживали смех, третьи просто замерли, не зная, что будет дальше.
По лицу Тахивран прошел спазм. Кровь прилила к щекам, на лбу вздулась венка, сколь бы женщина ни пыталась сдерживать себя.
– Ты себе что позволяешь? – спросила раману до жути медленно и тихо.
– Ой, прошу, оставьте эти балаганные позы, – бросила Бану совершенно небрежно.
У Тахивран затряслась челюсть, но раману удалось достаточно взять себя в руки, чтобы выплюнуть:
– Ты дрянь.
– Вообще, – Бансабира прошлась из стороны в сторону, разминая пальцы, – я заметила, что в Ясе все любят пышные сборища. Особенно на переговорах. Мой дед тоже в свое время собрал какую-то прорву родственников на обсуждение дел, видимо, чтобы никто не забыл со мной познакомиться. Кстати о родственниках, – остановилась прямо напротив раману, уставилась глаза в глаза. – Хотите, я представлю вам ваших? Они ждут за воротами. – Бану говорила без тени усмешки, пристально следя за лицом женщины. И, не дождавшись ответа, осведомилась: – Полагаю, вы слышали о последних событиях в Зеленом танааре?
Это стало последней каплей.
– Да как у тебя хватило духу?! – Тонкие губы в напряжении искривились. – Они же дети! И моя племянница…
– Что? – Лицо Бану наконец преобразилось, выражая теперь интерес к происходящему. – Неужели вы любите свою родню?
Не в любви дело – Бансабира знала из добытых за годы войны писем раману и ее отца, из донесений разведки, из сообщений шпионов. Дело в том, что тан Аамут очень быстро определил будущее старшей дочери и с малых лет сумел ей внушить, что трон под бедрами дан ей не Праматерью, а им, ее родителем, и для заботы не о стране, а о своих кровных родственниках.
– Она же просто маленькая девочка, бессовестная ты мразь!
