Глава XXXIII. Старейшина одаривает гостей из Долины Теней
В доме Лика Могучеродный сидел на возвышении по правую руку от Старейшины, а Лучезарная по левую. Железноликий тоже видел, как изменилось выражение лица Наречённой, и знал причину этого. Он был опечален, рассержен и пристыжен. Он не забывал, что гостья сидит на том самом месте, где обычно сидела Наречённая, не забывал и о том, как любил Наречённую, словно свою дочь, но в то же время он принуждал себя любезно и дружелюбно разговаривать с Могучеродным и Лучезарной, как и полагалось вождю рода и Старейшине Дола. Более того, Железноликого не поразили ни привлекательность и мудрость Лучезарной, ни мужественность Могучеродного, которому больше других приличествовало звание вождя.
Пока они так сидели, Божественноликий ходил от гостя к гостю и прислуживал каждому, а особенно Лесному Отцу, его сыновьями и Лучнице. Все его любили, все его хвалили и считали лучшим из собеседников на пиру. Лучезарная не могла сдержаться, она с любовью смотрела на юношу, и во взгляде её читалось одобрение – Божественноликий поступал, как и полагалось мудрому вождю.
Так прошло некоторое время. Наконец, все насытились и утолили жажду, и тогда Старейшина поднялся и произнёс:
– Гости, разве не порадовала бы вас наша ярмарка и прекрасные товары, что торговцы принесли нам из городов Запада?
Большинство одобрительно закричали, и Железноликий продолжил:
– Тогда пойдёмте, не буду лишать вас этого удовольствия. А вы, родичи, кто больше других полюбил наших гостей и кто наиболее мудр, идите с нашими друзьями и сделайте этот день счастливым и беззаботным для них. Но сначала, гости, обрадуйте меня – возьмите малость из наших сокровищ. Ведь у торговых шатров лучше стоять, если есть чем торговаться.
Все восхвалили его щедрость и поблагодарили за доброхотство. Железноликий поднялся и отправился в свою сокровищницу, попросив нескольких родичей пойти с ним, чтобы помочь принести дары. Но не успел он сделать и трёх шагов, как его остановил Божественноликий. Юноша сказал отцу:
– Родич, если у тебя где-нибудь есть выкованная твоими руками кольчуга получше тех, что обычно носят, и такой же меч, я бы желал, чтобы ты подарил их: меч – моему брату по оружию Лесомудрому (он сейчас среди наших гостей), а кольчугу – моей сестре Лучнице, которая стреляет так хорошо, как никто не сможет и на более близком расстоянии. Её стрела спасла меня, когда у моего черепа уже были занесены топоры смуглолицых.
Лучница покраснела и потупила взор, словно школьник, которого захвалили за учение и прилежание. Старейшина улыбнулся ей и произнёс:
– Благодарю тебя, сын, что подсказал мне желанный дар для наших друзей. Волю этой женщины-воина несложно исполнить. Возможно, мы найдём даже что-либо подобающее её красоте. Но всё же, если мы сейчас собираемся туда, где можно накупить много стрел и копий, думаю, чем ценнее сокровище, тем меньшую выгоду оно ей принесёт.
Все рассмеялись, а Старейшина вместе с теми, кто должен был помочь ему нести дары, спустился с возвышения. В зале продолжили пить и веселиться. Но вот уже дарители вернулись из сокровищницы, неся с собой много добра, сложенного на длинных досках. Началось одаривание: первым Старейшина подошёл к Могучеродному: он дал ему шесть золотых кубков чудесной работы мастеров Дола, последние два из них Железноликий изготовил сам. Лучезарной он поднёс золотой пояс, смастерённый с большим мастерством. На поясе были изображены божества, прародители, воины, звери лесных да птицы небесные. Старейшина подпоясал девушку по чреслам и тихо, так что лишь немногие могли слышать, произнёс:
– Лучезарная, ты прекрасна. Было время, когда ты была для нас отравленным лезвием меча или факелом полночного убийцы, но нынче я не знаю, как всё сложится, не знаю, покинет ли меня печаль, причиной которой была ты. Теперь, когда я увидел тебя, я почти не виню моего сына, ибо, взирая на тебя, не могу поверить, что в тебе есть хоть капля зла. Впрочем, как бы то ни было, прими этот дар в награду за твою затмевающую всё красоту.
Девушка посмотрела на Старейшину добрым взором и кротко промолвила:
– Я и в самом деле невольно причинила тебе боль. Мне жаль, что я нанесла рану такому славному мужу. Отныне, возможно, мы будем больше говорить об этом, но пока я скажу лишь, что если сперва мне нужно было только завоевать благорасположение твоего сына, чтобы наш народ смог возродиться и процветать как когда-то, то теперь он держит своей рукой моё сердце и может делать с ним всё, что захочет. А потому я прошу тебя не стесняй свою любовь к нему или ко мне.
Старейшина с удивлением взглянул на девушку и произнёс:
– Ты из тех, кто внезапно делает стариков молодыми, а мальчика превращает в мужчину. Твой голос нежен, как голос певчих птиц, что поют на заре в начале лета, нежен для того, кто был смертельно болен, но избежал смерти и теперь выздоравливает. Я боюсь тебя.
Сказав так, Старейшина поцеловал девушке руку и повернулся к остальным. Он подарил Лучнице кольчугу его собственной работы – верную защиту чудной красоты, ворот которой был отделан золотом и драгоценными камнями.
Старейшина сказал девушке:
– Прекрасная воительница, ты прямодушна и мила. Теперь ты наша союзница, одна из лучших союзниц, и мой дар тебе ничтожен, но он хорошо защитит твоё тело от оружия врага, так что не огорчай нас отказом.
