«Я, дщерь богов, тебе, могучий воин, Не расскажу о том, откуда Кольчугу эту привезли и кто тот мастер, Что выковал её, но, милый, верь мне — Надень её пред битвой и до самых Последних взмахов грозного оружья Её ты не снимай! И крепкой, прочной Она тебе защитой станет – жизни Ты не лишишься. Року неподвластна, Сама, как Рок, кольчуга защитит». С этими словами Солнце Леса, сидя рядом с Тиодольфом на каменном престоле, наклонилась к земле, опустила руку в высокую, покрытую росой траву и достала оттуда переливающуюся тёмно-серым кольчугу. Затем она снова выпрямилась и положила кольчугу на колени Тиодольфа. Он взял её и долго вертел в руках, удивляясь тому, как она была сделана. Наконец, он произнёс:
«Какое зло несёт мне этот страж, Эта сокровищница боязливой жизни, Эти ворота в городской стене, Что вечно заперты перед врагом? Её ковал Не житель леса и не житель дола, А житель подземелья – старый гном. Боимся мы, народ земной, их гнева, Их радости и равно их печали». Возлюбленная обняла Тиодольфа, приласкала, и голос её стал нежнее, чем голос любого из смертных:
«Нет, мой любимый, ни тебе, ни мне Кольчуга зла не принесёт. Напрасно Страшишься ты. Мы будем вместе. И жизнь, что даровала я тебе, В сраженье не прервётся. Долго-долго Мы будем счастливы – исполни, друг мой, Исполни просьбу: чудную кольчугу Надень пред боем, защити себя. Тогда охотник на исходе ночи, В лесу блуждая, на твоей могиле Мой призрак не увидит, мои слёзы Не орошат сырой земли, смешавшись С прозрачной утренней росой. И пастуха На солнечном лугу не испугает Задумчивая тень, наполнив душу Предчувствием беды, что вскоре Обрушится на Вольфингов. Мой плач Табунщик не услышит, в час полночный Проснувшись. Моих слов разгульный ветер
