Следующим порывом принца было догнать доктора и вытребовать у него полный отчёт без всяких пугающих таинственных оговорок. Крайс раскусил намерения брата и притормозил его:
– Устраивать допрос врачу – плохая идея.
Бриус внял разумному доводу. Но беспокойство его не отпускало.
– Ты понял, что доктор имел в виду? – растерянно спросил он.
– Не уверен, конечно, – слегка улыбнулся Крайс, – но, по-моему, он пытался деликатно намекнуть, что у Зурим критические дни.
Бриус озадачено потёр подбородок.
– Когда ещё девушки чувствуют себя не очень и в то же время опасности для здоровья нет? – продолжил мысль Крайс.
Он пронаблюдал, как взгляд брата постепенно трансформировался из недоумённого и растерянного в понимающий. Бриус с минуту помолчал, а потом ринулся в сторону лестницы.
– Надо отдать распоряжение, чтобы в комнату девушек принесли свежие фрукты, – на ходу пояснил он. – Слышал, что в такие дни повышенная потребность в витаминах.
Крайс проводил брата улыбкой. Таким он его ещё никогда не видел. Последнее время Бриус ходил пьяный от счастья. Чувствовалось, как глубоко он увяз. Какой трепет вызывает у него робкая малышка Зурим. И так хотелось порадоваться за брата, но не получалось. Юристы перелопатили уже горы материала, но так и не нашли ни единой лазейки в законах ООМ, которая позволила бы оставить Зурим в Дарлите. Крайс поднял все свои связи, вышел на главу совета ООМ, но тот был непреклонен: если сделать исключение в данном конкретном случае, то начнётся цепная реакция – такого же исключения потребуют и другие.
Крайс знал, что брат не сдастся. Но боялся, что тому придётся принимать кардинальные решения – возможно даже, нарушить закон и даться в бега в один из миров, который не является членом ООМ. Но какая судьба тогда ждёт малышку Лайми? Она окажется оторванной от бабушки, дедушки и других близких.
Глаша влетела в комнату. Сердце выпрыгивало из груди от догадок, которые родились после завуалированных намёков доктора. Что ещё за врачебная тайна? Какое такое состояние у Зурим, про которое он не захотел говорить открыто, но при этом заверил, что угрозы здоровью нет. Зурим что, беременна? У неё токсикоз? Но как такое может быть? Отношения с Бриусом начались всего несколько дней назад и никак не могли успеть дать такие последствия.
Глянув на подругу, которую била мелкая дрожь, поняла – догадки могут оказаться правдой. Она села рядом, обняла за плечи и скомандовала:
– Рассказывай.
Рассказывать Зурим ещё долго не могла. Но, к счастью, вскорости явилась прислуга, которая принесла свежие фрукты и лекарство, которое передал доктор. До фруктов восточная красавица даже не дотронулась, но микстуру, которая оказалась успокоительным, по настоянию Глаши приняла. И спустя минут пятнадцать дрожь начала ослабевать и к Зурим вернулся дар речи.
– Даже не знаю, радоваться или плакать, – растерянно сказала она.
– Ты беременна?
– Доктор уверен, что да. Провёл какой-то тест.
– Эх, Зурим, Зурим, – Глафира покачала головой. – В тихом омуте…
Такого она совсем не могла ожидать от робкой восточной красавицы. Как обухом по голове. Только-только всё начало налаживаться, и у подруги появился шанс стать счастливой. А тут выясняется такое.
Зурим прижалась щекой к плечу подруги.
– Глаш, вообще-то этого никак не могло случиться. Хотя я так этого хотела. Так хотела, – начала сбивчиво говорить восточная красавица. – Думала, раз уж у меня никогда не будет суженого, то хотя бы малыш. Какой смысл жить, если ты не можешь подарить жизнь другому? Я создана для того, чтобы кого-то любить. Кого-то, а не небеса с их светилами. Но тогда я не знала, что всё же встречу суженого, только в другом мире. А теперь не знаю, радоваться или плакать.
И она всё же заплакала. Беззвучно. Просто слёзы неконтролируемо текли по щекам.
– Расскажи по порядку, – попросила Глаша. – Как это случилось?
– Это Абеллиин…
– Ваш главный астролог? – переспросила Глафира. – Он отец ребёнка?
– Он начал странно вести себя ещё год назад. Делал такие двусмысленные намёки. Какая я красивая, и, быть может, моя судьба принадлежать не одному мужчине.
– Козёл он, а не Абеллиин, – в сердцах прокомментировала Глаша.
– Я не обращала внимания. Ждала своего суженого. Потом, когда мне исполнилось 21, – Зурим тяжко вздохнула, – ты уже знаешь, мне объявили волю небес. Выяснилось, что я должна стать невестой ночи, монашкой. Меня начали готовить к обряду посвящения.
