мучительно заскрежетал тяжеленный шкаф, отрываясь от стены.
— Пусть идут, — Алисанда встряхнулась, размяла пальцы. — Пусть идут, во имя всех демонов!
— Лучше двери подопри! — Вениамин что было сил работал пилой. Оставалось уже совсем немного. Но Санди, что называется, вожжа попала под хвост.
— Пусть идут! Сейчас я им — сейчас они узнают!..
Хрусты, скрипы, скрежеты и всё прочее вдруг разом стихло. Замерло, словно прислушиваясь к словам молодой чародейки.
— В-вен? Т-ты долго ещё?
Отчего-то эта тишина казалась более, чем красноречивой.
— Сейчас. — Железо готово было вот-вот поддаться.
— Ско…
Дверь с грохотом распахнулась, едва не сорвавшись с петель; подпиравший её брус обратился в облако опилок и древесной пыли, словно в единый миг источенный жуками-древоточцами; ворвались клубы плотного желтоватого дыма. Отлетел запор и на железной дверце в стене, и оттуда тоже ударила плотная струя коричневато-жёлтых клубов.
Алисанда взвизгнула. С рук её сорвался огнешар, канувший, словно камень, в плавающих плотных завесах. Дым взволновался, словно вода, однако тотчас же и сомкнулся, проглотив комок пламени бесследно, точно морская гладь — камень.
Жёлто-коричневые клубы поползли вперёд, неспешно, но и неотвратимо. Вновь раздалось шур-шур-шур со всех сторон, и цок-цок-цок коготков по доскам пола; и жадный, алчный, голодный шёпот, в котором, однако, было не различить ни одного слова.
Вениамин, зарычав, рванул прут, и старое железо поддалось
— Санди! В окно!..
Она не заставила просить себя дважды.
Фасад и карнизы здесь украшали многочисленные головы рогатых горгулий, было куда встать. Алисанда ловко, словно ящерка, взлетела на край крыши, накинула петлю на каминную трубу, закрепилась, протянула руку нагруженному Вениамину, так и не бросившему их книжную добычу.
— Бежим!
Что бы ни крылось в желтоватом плотном дыму, за ними оно не последовало. Тяжело дыша, Алисанда и Вениамин добрались до башенной стены, по которой им предстояло спускаться.
— Понимаю Капитул, — просипела Санди. — Такое они просто обязаны были замуровать.
Вениамин молча кивнул, глядя на роковое окно. Проклятье, рамы не закрыты, в глаза бросается… хорошо ещё, дым наружу не валит.
Алисанда тоже это заметила.
— Как ты думаешь… это не хочет? Или не может?..
— Не может, — как можно твёрже заявил Вениамин. — Иначе бы уже выбрался.
— Ну и наследили ж мы, — сквозь зубы выдохнула Санди. — Придётся возвращаться, окно хотя бы закрыть, да и прут на место приляпать, хоть глиной.
— Приляпаем. — Вениамин знал, что возвращаться придётся. Они впервые наткнулись на кабинеты некромагии, и как он мог оставить такое без внимания? Но Санди сейчас надо было слышать от него только уверенность и ничего больше.
— Что-то не нравится мне всё это, — пожаловалась она, вновь надевая плотные перчатки для спуска. — Пока лазали по обычным классам, кому какое дело? А вот это… — Санди поёжилась. — Некромагия — не комар чихнул. Дело серьёзное. Вен, а ты сможешь сам всё сделать? Внутрь не забирайся, просто раму закрой и решётку заделай. А то мне стра-а-ашно…
— Страшно? Тебе, храброй Алисанде? — он постарался усмехнуться, обратить всё в шутку. Испугать его подругу — это действительно надо было очень постараться.
— А тебе будто нет, — губы у Санди задрожали, скривились. — Что там бродит, а, Вен? Как оно там живёт?..
— Ты уже спрашивала. Откуда ж мне знать? Погоди, вернёмся сюда, подумаем…
— Вернёмся? — ужаснулась Алисанда, и страх этот был неподдельным. — Не-ет, ни за какие коврижки. Ты что, не видел, как он мой огнешар слопал?
Вениамин помнил.
— Заделаем решётку, и ну их всех! — Санди мало-помалу обретала уверенность. — На три полёта стрелы не приблизимся. Ни я, ни ты.
— Это ж мне решётку заделывать, правильно?
— Ну не мне же! — возмутилась Алисанда, берясь за верёвку. — Всё бы тебе спорить со мной!
Вениамин пожал плечами и на самом деле спорить не стал.
