Некоторое время Гамрян и патологоанатом смущенно молчали.
– Деньги не поделили, – предположил Гамрян, когда Лиза успокоилась. – Он это и мне говорил. Но, во-первых, даже если это московские, то их тут должно быть минимум четверо. А во-вторых, нет никакой информации о том, что группа знающих магов приехала в Турьевск.
«Ну да, – подумал Шура мрачно, – регистрация у них должна быть по любому, даже если они на полчаса заехали. Даже если проездом были. Все фиксируется».
– Местный? – спросила Лиза. – Но кто? Если это не ты, не Борис, не Аннушка, то кто тогда?
«Вернувшийся мертвец», – мрачно подумал Шура. Гамрян пожал плечами.
– Возможно, это был спонтанный прорыв поля. Он ничего не говорил тебе об эксперименте? По типу того, который проводил Пономарев.
Теперь Шура весь обратился в слух и даже дышал чуть ли не через раз. Валентин Сергеевич налил еще кипятка в свою чашку и промолвил:
– Это ты о том, как он пробовал выйти в Параллель?
Гамрян кивнул.
– Пробовал… Изобретатель х… Прости, Лиз. Лиз. Что тогда было – резкий скачок псионики и раскрепощение подсознания у всех в радиусе трех километров…
Лицо Лизы словно окаменело. Она сидела, напряженная, словно натянутая струна; даже через зеркало Шура чувствовал ее как туго скрученную золотую пружину.
– Четыре изнасилования. Восемь случаев хулиганства. Твой парень погиб, – перечислил Гамрян. – Выброс негатива колоссальный. Вдруг Эльдар решил прокрутить что-то такое в личном порядке?
«Ее погибший парень – это я», – подумал Шура, а Лиза сказала:
– Мне он об этом не рассказывал. Возможно, да, хотел что-то такое устроить, но это теперь не выяснишь. Хотя для выхода в Параллель даже он был недостаточным психом, – Лиза вздохнула и добавила: – Но знаете, в принципе, то, что я знаю о Параллели, вполне вписывается в произошедшее.
Гамрян вытащил новую сигарету.
– Тогда мое предварительное заключение будет таким: смерть Эльдара Поплавского, он же Оборотень, наступила в результате несанкционированных и опасных экспериментов по проверке работы земных заклинаний в параллельной реальности. Предположительно, во время эксперимента не справился с ходом энергетических полей. Его помощники, Дмитрий «Кубар» Тунков и Альберт «Аля» Кашенцев, ведьмаки первого посвящения, погибли, пытаясь закрыть прорыв реальности. Знахарь Михаил Гулайтис, сотрудник службы охраны, находится в критическом состоянии. Все?
Шура хмыкнул. Знахарь на воротах – серьезно Эльдар обустроил свой быт.
– Вроде бы все, – сказала Лиза. – Пономарев нам в принципе помог. Наши отвлекутся на этот эксперимент с Параллелью, а мы спокойно попробуем найти того, кто это сделал, – она вдруг нахмурилась и сжала пальцами виски. – Черт возьми… Такое чувство, словно за мной кто-то наблюдает.
Тут Шура моргнул, и кабинет патологоанатома исчез. Перед ним снова была обычная миска с чернилами. Шура мельком подумал, что это, должно быть, со стороны выглядит очень забавно: сидит молодой угрюмый мужик у стола и пялится в чернила, словно там показывают порнуху. Он посидел еще немного, ни о чем не думая, а потом поднялся и пошел выливать чернила и мыть миску.
Чернила затягивало в сливное отверстие. Шура зачарованно смотрел на темно-синее водяное облако; в висках еще пульсировала боль наказания за ненужные мысли, но уже привычно – так, легкий дискомфорт, не боль. А многомудрый Гамрян будет искать убийцу Оборотня и рано или поздно, хотя бы методом исключения, перебирая всех турьевских магов и их окружение, доберется и до него. Шура выключил воду, поставил миску на полку и снова сел за стол.
Эльдар вел дневник, и сейчас Шура явственно видел перед собой толстую тетрадь в твердой обложке, раскрытую почти в самом конце, и страницу, исписанную угловатым почерком с наклоном влево. Вполне можно читать: «Я ощущаю резкие изменения магического поля Турьевска. На моей памяти такое было только один раз: когда Лиза потеряла способности. Сейчас это говорит об одном: в городе появился очень сильный маг».
Зазвонил мобильник в кармане.
– Артур, это я, – сказала Лиза. Вопреки ожиданиям Шуры, ее голос не дрожал.
– Привет, – произнес Шура. – Как ты?
– У меня несколько часов назад убили мужа, – промолвила Лиза. – Артур… Можно мне приехать?
Ночь тихо скользила по квартире. Луна со стыдливой кокетливостью заглядывала в окно сквозь легкую французскую штору, словно боялась, что ее не хотят видеть, на кухне едва слышно цокали часы, и было ясно: весна бродит по дому на цыпочках. Лежавшая рядом с Шурой Лиза дышала глубоко и размеренно, а сам Шура висел в блаженном состоянии полуяви-полудремы, когда ни о чем не думается, вроде бы и спать не хочется, но и не засыпать нельзя, и словно качаешься на тихих теплых волнах – то вверх, то вниз.
Шура настолько расслабился, что когда Лиза вдруг позвала его:
– Саша… – он негромко откликнулся:
– Да, родная?
