Я слышала, как Каден ворочается, и обернулась, почувствовав его взгляд на своей спине.
– Если эти шрамы получены не на службе, тогда откуда они?
Он приподнялся на локте, другой рукой рассеянно касаясь шрамов на ребрах. Глаза рассеянно блуждали, словно он вспоминал каждый удар, но лицо оставалось совершенно спокойным. Этот человек умел хранить свои тайны.
– Все это было очень давно, так давно, что уже не имеет значения. Спи, Лия.
Каден перевернулся на спину и закрыл глаза. Я все еще рассматривала его грудь, когда он задышал мерно и глубоко.
Это имело значение.
Прошло два часа, я все еще не спала, думая о Кадене и тяжелой, жестокой жизни, выпавшей на его долю – куда более жестокой, чем я представляла. Эти шрамы привели меня в ужас. Не их вид, а попытка представить, откуда они появились. Старые, сказал он, давно зажили. Но когда же он мог их получить? Ведь он всего года на два старше меня. Я вспомнила Эбена – может, и у него под рубашкой такие же… Что творит Венда со своими детьми? Что сделает она со мной?
Впервые за время путешествия, столь долгое, что оно казалось вечностью, я замерзла. Дождь вымочил меня до нитки, а переодеться было не во что. По сравнению с этим путешествием наш путь из Сивики в Терравин казался сейчас легкой увеселительной поездкой. Гром все грохотал, но Каден спал крепко, не обращая внимания на его раскаты. Он перестал надевать мне на ночь цепочку после того, как мы покинули Город Темной Магии – видимо, решив, что разбитые и израненные ноги все равно не позволят мне убежать далеко. Так оно и было – поначалу. Сейчас почти все ранки зажили, но я продолжала сильно хромать, чтобы он не переменил решения.
Буря продолжала бушевать, я вздрагивала от каждого раската грома – громкого настолько, что он заглушал даже храп Гриза. Я повернулась на бок и увидела вещевой мешок Кадена. Сердце забилось в учащенном ритме: в мешке до сих пор мой кинжал. Он мне нужен. Безумный шум дождя и грома может заглушить не только храп, но и многое другое.
Мое сердце громко забилось, я медленно села. Вокруг нас лес, в нем можно спрятаться. Но сумею ли я в такой шторм удержаться на лошади без седла? Даже забраться ей на спину без стремян трудно, почти невозможно… Хотя можно попытаться подвести коня к поваленному бревну…
Я тихо приподнялась, сначала присела на корточки, потом выпрямилась в полный рост, прислушалась, не разбудила ли кого-то. Убедившись, что все спят, я глубоко вздохнула и перешагнула через ноги Кадена, ни на миг не отрывая взгляда от его лица, и тихонечко, чуть дыша, приподняла его мешок. Буря была такой неистовой, что заглушала шум от моих движений, но я решила, что поищу кинжал, уже выйдя наружу. Нетвердо, дрожа от напряжения, я шагнула к выходу …
Я застыла. От ужаса у меня перехватило горло. Ноги были готовы нести меня прочь, но голос, ясный, как мой собственный, предостерегал не делать этого.
Я уставилась на Кадена, боясь шевельнуться.
– Мудрое решение, – прошептал Каден, не открывая глаз.
Глава пятьдесят первая
Рейф
Мне было двенадцать, когда Свен начал учить меня ходить по следу. Я тогда был очень этим недоволен, предпочитая часами упражняться с мечом или отрабатывать приемы верховой езды. Тихая и кропотливая работа следопыта нагоняла на меня скуку. Я был солдатом. Или собирался им стать.
Он тогда толкнул меня, я упал и растянулся на земле.
– Враг не всегда марширует огромными армиями, парень, – сказал он презрительно. – Иногда враг – это один человек, способный разрушить королевство.
Он уставился на меня поверх своего длинного, заостренного носа, позволяя мне подняться.
– Мне передать твоему отцу, что ты хочешь быть человеком, который готов лишиться королевства, потому что не хочет ничего, кроме как махать длинной металлической палкой?
Я нахмурился, но помотал головой. Мне не хотелось быть таким человеком. Родители меня не баловали и рано отдали Свену, чтобы тот сделал из меня мужчину. Он рьяно принялся за дело. Он протянул мне руку, и я начал прислушиваться.
Свен знал все о дикой природе, о ветре, почве, камнях и траве, и как читать следы, которые оставил враг. Уликами могли служить не только кучка золы
