попадать в фазу, что открывало прямую дорогу к вечному бессмертию и нескончаемой вожделенной молодости.
Жизнь людей в черте эксперимента не стоила и гроша, так как согласно принятым законам считалась искусственной. То есть, все жители Селеции не имели прав человека. Они были биоматериалом, как это назвал Прокуратор, не заслуживающим внимания и даже толики жалости. Любой член Совершенного общества мог горестно оплакивать попавшую под колесо бедненькую белочку, но при этом с интересом наблюдать публичную статистику гибели тысяч невинных женщин и детей на Селеции, которые своей смертью приближали проект к цели его существования, с нетерпением ожидаемой заботливым человечеством.
На острове было важно создать тот уровень развития цивилизации, при котором люди могли быть разумными, но не представляли никакой опасности, и чтобы ими можно было легко руководить. Именно поэтому Томаса пугали неизведанные принципы работы Связи и бластеров, тогда как в мире за пределами Селеции это считалось нормой еще задолго до основания самого острова. Именно поэтому Альберт так противился любым научным работам, а способы получения знаний через фазу не изучались и были под запретом. Никакие технологии нельзя было развивать без особого разрешения, а люди не должны были становиться слишком умными. По этой причине Томасу в будущем категорически запрещалось использовать бластеры, хотя ему доставят новую партию. Он сможет ими пользоваться только в целях самообороны и в критических для проекта ситуациях. Фактически, помощь оружием оказалась единственной законной возможностью для Совершенного общества влиять на происходящие на острове процессы. Поэтому Прокураторам всегда были нужны решительные и умные управленцы на месте, которым они могли лишь ставить цели и давать советы, но не более, дабы эксперимент считался чистым.
Всеми этими чудовищно жестокими и продуманными нюансами Совершенному обществу удалось невероятно ускорить эволюцию в нужном направлении, чтобы рано или поздно получить исходного члена Абсолютного общества, потомкам которого предстояло заселить весь мир. Действительно, с каждым новым поколением на острове возрастало количество тех, кому удавалось легко фазить и эффективно использовать этот навык в повседневной жизни. Хотя все это все еще не соответствовало поставленной задаче, с каждым столетием этот снежный ком успеха нарастал и разгонялся, позволяя надеяться на резкий эволюционный скачок.
И вот, на 946-ом году они его получили в лице бесценной Элизабет, первого человека, которому не нужно было применять ощутимых усилий для входа в фазу, а значит, способным легко сохранять вечную молодость и жить неограниченное время.
Сама того не понимая и не зная своего отличия от других, волшебная девушка оказалась результатом почти тысячелетней целенаправленной работы уникального проекта, являясь тем, что Совершенное общество получило взамен колоссальных ресурсов и времени, которые были вложены в существование Селеции. Она одна стоила больше, чем все вместе взятые, когда-либо жившие на острове люди. Она была самым совершенным человеком из всех когда- либо существовавших в этом мире. Элизабет – это мечта всего человечества, которую смог получить именно несчастный Альберт за время своей кропотливой работы.
Почти девятнадцать лет назад в одной из Школ Арогдора была выявлена необычная двухлетняя девочка, соответствующая изначально поставленной цели глобальной селекции, как Прокуратор называл процесс отбора лучших особей. Ее отцом оказался один из старших воинов-мутантов, а эффектная мать простой прачкой. Невероятно драгоценную девочку немедленно изъяли из рискованного Арогдора и тайно перевезли в самые безопасные и надежные стены замка Альберта, который выдал ее за свою новорожденную дочь. Поскольку никто из обычных людей не видел ее первые годы жизни, то разница в возрасте была не замечена. Альберт так привязался к ней и так переживал за нее, что едва ли не с первого дня искренне считал ее своей дочерью, впрочем, вполне заслуженно. Он действительно полюбил ее своей беспечной и открытой отеческой любовью.
В общем, Альберт успешно выполнял поставленные перед ним задачи. Он удачно управлял двумя городами с уникальными элементами селекции, которые путем искусственной смертоносной конкуренции между собой значительно ускоряли этот процесс. Он делал гениальную работу, пока не появился простак Томас и все не испортил! Не зря его с детства дразнили деревенщиной! Еще утром он считал себя спасителем мира, но теперь понимал, что сложнейший проект всего человечества был поставлен под угрозу полного провала от его добрых и заботливых рук. Оказывается, то, что для одного человека или даже тысяч людей может быть счастьем, для несметного количества других людей, многих тысяч миллионов, это может быть невообразимой катастрофой. Это также, как жизнь Совершенного общества Прокуратора. С одной стороны, добившись счастья и гармонии для текущих поколений, они, с другой стороны, погубили нечто большее – саму суть человека и его стремление становиться лучше, от чего чудовищно страдали абсолютно все последующие поколения. И именно эту проблему они пытались решить на Селеции. И именно это едва не испортил дерзкий Томас.
Альберт, Джавер, Эйзенберг и даже Свежая Роза и Ньюртон были не просто положительными людьми во всей это истории – они оказались надеждой всего человечества! Они были героями, которые, несмотря на трудности и вынужденную чудовищную жестокость, делали свое тяжкое дело и исправляли глобальную ошибку, допущенную Совершенным обществом Прокуратора в результате своего благостного и беззаботного существования. Даже ненавистный Исаак Ньюртон был настоящим гением. Именно он выстраивал и следил за качеством работы непосредственной селекции в Школах, Академии и Казармах. Именно он направлял русло той гремучей реки, которая в конечном итоге выдала сокровище Элизабет.
Но почему могущественный Прокуратор не остановил сумасбродного Томаса, поставившего под угрозу спасительный для человечества проект «Селеция»? Хотя по закону он не мог это сделать напрямую, он мог эффективно этому посодействовать, хотя бы даже оружием или данными.
Когда оплошавший Альберт приглашал возмужавшего Томаса в Высший совет, он просто не мог ему рассказать всего сразу. Для бывшего селянина
