В этот же вечер Нильс старался дать последние дельные советы и важные наставления за легким ужином:
– В общем, просто делай, что ты знаешь и ни о чем не думай.
– Легко сказать…
– Знаешь, сейчас я понимаю, что всегда проигрывал, потому что слишком много додумывал. Я смотрел на турнир немного снаружи, даже будучи внутри него главным участником.
– Что ты имеешь в виду? – прожевывая очередную котлету, спросил нахмурившийся Томас.
– Я больше думал о том, смогу ли я победить, чем просто сражался. Я больше мечтал о тех сокровищах, славе и женщинах, что получу после победы, чем смотрел на соперников, которые были прямо перед глазами и в итоге легко пользовались моей расхлябанностью.
– Женщины? Неужели?!
– Не смешно. Я проигрывал, будучи действительно подготовленным лучше всех.
– Это обидно.
– Да. Поэтому просто выключи мозг и сконцентрируйся на бое с соперниками. Ты всему научен. Дай своим навыкам естественный выход.
– Что-то еще?
– Пожалуй, ты уже все знаешь и умеешь. Повторюсь, осталось выключить голову и делать свое дело, чем бы оно ни закончилось.
Однако мотивация Томаса была на порядок серьезней, чем у легкомысленного молодого Нильса. Как итог, селянин опять не смог быстро уснуть в ночь перед важнейшим событием. Как его в Школе не тренировали легко засыпать в самых экстремальных условиях, необычайная значимость и сложность предстоящего турнира никак не могли позволить успокоиться и расслабиться. Томас отчетливо понимал, что, будучи простым участником турнира, вряд ли имел такую проблему с пожирающим нервы волнением, отчего его шансы были бы предпочтительнее. Но вся его жизнь зависела от одного завтрашнего дня, и потому он ничего не мог с собой поделать, продолжая переживать и раздраженно ворочаться в кровати.
Толком не выспавшись, Томас привел в порядок свои вычурные доспехи, снарядил в тяжелую конскую броню отдохнувшего Вектора и в сопровождении своей приемной семьи молча пошел на Арену. В затхлом и темном помещении под трибуной уже разминались претенденты на титул чемпиона. Отовсюду раздавался скрежет и бряцание металла, то и дело слышались вздохи и вскрики, а снаружи доносился радостной шум прибывающей толпы.
Приготовившись к первому туру, Томас уселся на длинную лавочку в ожидании своей очереди, где рядом с ним оказался тот самый загадочный Черный рыцарь. Отвыкший за последние месяцы от роскоши селянин долго его разглядывал и не смог сдержать восхищения от качества и дороговизны его покрытых мелким орнаментом доспехов:
– Дорого?
– Смотря для кого, – лаконично и четко ответил незнакомец и демонстративно отвернулся, опустив вытянутое вперед забрало своего жуткого шлема.
– Есть все-таки жизнь и за Стеной…
В это время снаружи раздался торжественный звук фанфар, знаменующий прибытие всеми любимого короля в сопровождении свиты. И долгожданное событие, главное развлечение чопорной столицы, началось с громкого традиционного приветствования жюри:
– Да здравствует король!
– Да здравствует Парфагон! – ответила ему многотысячная аплодирующая толпа зрителей.
Спустя некоторое время, дождавшись пока высокие гости усядутся в своем шатре на подиуме, ищущих удачу воинов стали попарно вызывать наружу. Взяв арбалеты, они нарочито уверенно, боясь показать слабину соперникам, браво выходили под дробь барабанов и через несколько минут только один из них, как правило, весьма довольный, возвращался под шум аплодисментов. Томас оказался в двадцать седьмой паре, почему ему пришлось томительно долго ожидать своей очереди. Это привело к самым разным абсолютно ненужным мыслям, дурацкому самоедству, лишнему волнению и затем резко обволакивающей усталости, будто молодой организм пытался защитить себя от скорой бесполезной опасности, коварно усыпив беспокойный разум.
Вдруг сквозь глубокую приятную дрему он услышал свое имя и быстро вскочил, озадаченно и глупо оглядываясь по сторонам. Впопыхах схватив чей-то чужой арбалет, Томас растерянно выбежал на залитую солнцем Арену, чуть не оглохнув от звонких барабанов, которые его встретили у ширмы в подтрибунное помещение.
– Томас Юрг. Округ города Салеп, – торжественно объявил под аплодисменты зрителей председатель жюри в ярко-красной куртке, широкополой шляпе с перьями и колготках. – Самый юный участник. Всего восемнадцать лет.
Как и было рассчитано, сверкающие на утреннем солнце зеркально отполированные стальные вставки на доспехах, шлеме с декоративными соколиными крыльями и висящем на поясе мече, а также ярко-желтая волочащаяся по песку накидка, вызвали одобрительные возгласы зрителей, чья женская часть внимательно следила именно за этим маскарадным элементом турнира. Многие из них предпочитали закрывать глаза или отворачиваться во время непосредственных сражений, считая их ненужным и бессмысленным развлечением глупых мужчин.
