стискиваю зубы, чтобы вернуть себя в чувство.
Они хотят жертву.
С чего это я вообразила, что они позволят мне выиграть полный курс обучения в школе моды, не сведя перед этим с ума? Я пытаюсь подняться, но мои ноги трясутся.
Иэн берет меня за запястье, нежно сжимает и шепчет:
– Не торопись отказываться от приза!
Он оборачивается к камере:
– Вы хотите, чтобы мы выбрали жертву? Зачем?
Тай ржет:
– Да чтоб веселее было, чувак!
Остальные, глядя на экран, ждут, когда появятся Гай или Гейл и объяснят, для чего нужна «жертва». Но экран остается пустым.
Иэн потирает щеку.
– Может, это хитрость такая, и тот, кто будет жертвой, получает дополнительный приз?
Остальные только усмехаются. Я тоже в это не верю.
Микки тычет бутылкой пива – это уже пятая! – в мою сторону.
– Я голосую за
Джен страстно целует Микки в шею. Оторвавшись, чтобы перевести дух, она говорит:
– Я тоже голосую за вечную жертву-девственницу.
Что? Я думала, мы вроде как побратались над шоколадкой?.. Господи, пожалуйста, пусть она наколется на одну из булавок, которые торчат из челюсти у ее подружки.
Чувствуя пустоту внутри, я скрещиваю на груди руки и заставляю себя заговорить, хотя никакой уверенности, что смогу выдавить хоть звук, у меня нет.
– Ребята, это просто безумие. Вы что, не понимаете? Они ради собственного развлечения пытаются натравить нас друг на друга.
Тай делает глоток пива.
– Естественно. Но ведь все, что мы просто… голосуем. Мы же не собираемся причинять тебе никакого вреда, правда, ребята? – Он простирает руки – по пиву в каждом мясистом кулаке – и медленно поворачивается, обводя всех взглядом.
Микки кивает.
– Да-а-а. Если, конечно, девственница не откажется голосовать, лишив нас наших призов. Вот тогда, блин, да, мы с ней кое-что сделаем.
Иэн с отвращением трясет головой.
– Если кто-то хоть пальцем ее тронет, будет иметь дело со мной.
Микки игриво помахивает рукой.
– О-о-о, какой крутой. Думаешь, это тебе поможет забраться в девственные трусы?
Тай подмигивает мне.
– Я не стану запугивать милашку и проголосую за ее героя. Иэн! – он поднимает одну из бутылок и залпом выпивает ее.
В комнате стоит такая тишина, что звенит в ушах.
Из динамиков доносится голос Гая, хотя экран остается темным.
– А вы как? Сэмюэль, Даниэлла? Иэн? Ви?
Даниэлла надувает губы.
– Ви, а ты правда девственница?
Я злобно на нее кошусь. Она смеется.
– Ну, извини, извини! В общем, я буду хорошей – голосую за Иэна.
Сэмюэль разглядывает свои руки.
– Извини, Ви. Я тоже за тебя проголосую. Просто, чтобы было большинство.
«Ну, спасибо тебе, задница», – отвечаю я ему взглядом. Он идет за стадом ради собственной безопасности, а я представляю меньшую угрозу, чем Иэн. Ну конечно, это лучшая стратегия, если играешь один. И все же…
Иэн голосует за Тая, а я – за Микки, как будто это имеет хоть какое-то значение.
Мы начинаем ждать, раскачиваясь на неустойчивых сиденьях. Остальные игроки тоже возвращаются к столу и занимают свои места, хотя из динамиков теперь льется какая-то слащавая попса, которую обычно запускают на дискотеках без возрастных ограничений. Но все уже натанцевались, хватит.
