тем паче.
Он любит науку и научную фантастику, он забавный и интересный собеседник. Хезер без труба представляла, как они вместе посещают «Комик-кон», каждый в костюме своего любимого супергероя. Ну, разве не весело?
Она намеревалась соблюдать кодекс «начальник – подчиненный», но последние события все радикально переменили. Настало время идти ва-банк. А если отношения заладятся, Алекс всегда может изменить структуру, чтобы она больше ему не подчинялась, и сообщить об отношениях, как требует того устав корпорации. Или она может уволиться и устроиться на работу в другом месте… Так или иначе, сейчас не время прятаться за дурацким корпоративным кодексом, призванным защитить руководство от исков в сексуальных домогательствах.
Когда она и ее коллеги-штатские встали и привели себя в порядок, отмывшись дочиста и переодевшись в унылые, зато чистые вещи из запасов конспиративной квартиры, телохранители устроили им экскурсию по дому. Последним экспонатом стала «комната паники», вход в которую находился сразу за кухней.
Траут завел их внутрь, и Хезер нашла ее весьма впечатляющей. Комната размером с небольшую гостевую спальню была защищена стальными плитами, кевларом и пуленепробиваемым стеклопластиком. Ее вентиляционная система сообщалась с наружной атмосферой. Полы были застелены коврами – редкость для подобных помещений, потому что обычно их занимают только в экстренных ситуациях, так что комфорт и вид отходят на второй план. У боковой стены стоял стальной верстак, назначения которого Хезер даже не пыталась угадать, а над ним – впечатляющая демонстрация огневой мощи.
У другой стены ряд мониторов обеспечивал двенадцать разных точек обзора внутри дома. Те же видео постоянно доступны с мобильников и планшетов Траута и Тьенды, а ПЦП по имени Таня уведомит их обо всем необычном, что обнаружат камеры. И, несмотря на это, объяснил Траут, ему с коллегами платят за паранойю, так что чаще всего они дежурят у передней и задней дверей – просто на всякий случай.
– Я задал камерам предпочтительные для меня настройки, – пояснил Траут. – Они охватывают каждый квадратный дюйм периметра дома на расстояние до шести ярдов. Я также выбрал несколько панорамных видов. Хотя подальше от дома и есть несколько слепых зон, я охватил все углы, с которых подходил бы
Хезер сглотнула от очередного напоминания о том, что тут ей не там.
– Очень утешительно, – сухо заметила она.
Через час после экскурсии Хезер сидела за кухонным столом вместе с Алексом, Меган и Ником, уплетая ветчину и швейцарский омлет, приготовленный Меган на всех. Они попросили телохранителя оставить их в кухне наедине. Тот с радостью оказал эту любезность, и все равно они разговаривали вполголоса.
Альтшулер сообщил о только что законченной беседе с Кэмероном Файфом и Эдом Коуэном. Файф готовит пресс-конференцию, как запланировано, – за одним примечательным исключением. Он не станет представлять Алекса в качестве гендиректора. Файф сам станет ВРИО гендиректора до поры, пока не разберется, с какой стати военные прицепились к Холлу и почему послали своих людей за Альтшулером. Объявлять гендиректором человека, которого правительство США вознамерилось похитить или убить, – отнюдь не тот шаг, который заслужит поддержку акционеров.
Хезер воззрилась на Альтшулера, сидевшего прямо напротив нее, озабоченно нахмурившись.
– Ужасно жаль, Алекс. Ты сильно расстроился?
– Я расстроился, – ответил он, а потом, с намеком на усталую улыбку, добавил: – Но и почувствовал облегчение. Быть гендиректором впервые страшновато. И еще страшнее, когда вот-вот разверзнутся хляби небесные. Благодаря этому я буду в стороне от неистовства стихий, пока все не утрясется. И я не могу винить Кэмерона. По-моему, это очень разумное решение.
– Кстати, о пребывании в стороне от опасности, – вступила Меган. – Коуэн не сказал, удалось ли ему узнать что-нибудь у людей, которых он захватил вчера ночью?
– Нет, – тряхнул головой Альтшулер. – Это оперативники спецназа, получившие законные приказы от начальства. Но они не знают, кто стоит на вершине пирамиды и с какой стати приказал доставить нас.
– А они, часом, не… ну, знаешь… не пытали их или типа того, а? – нахмурилась Хезер.
– Нет. Я задал Коуэну тот же вопрос. Они воспользовались «сывороткой правды» и отпустили их. У меня сложилось впечатление, что Коуэн поступил так из практических соображений, а не из этических. Сказал, что пытать правительственных агентов, а уж тем более убивать их – верный способ разворошить осиное гнездо и крайне скверный шаг.
– Никаких выходов на Деламатера? – осведомилась Меган.
– Никаких. Файф надеялся, что сможет подать его на тарелочке с голубой каемочкой на пресс-конференции. Но тут пока без просвета. Коуэн изрядно накрутил счетчик, подряжая десятки наемных охранников вроде наших двух друзей в доме, но они ничего не добились. – Он посмотрел на Хезер щенячьим взором. – Файф интересовался новым членом нашей группы.
– И что ты ему сказал? – приподняла брови Хезер. Учитывая, что Файф не в курсе экстрасенсорных способностей Ника, ответить на такой вопрос было бы трудновато.
– Что я перетрусил, опасаясь возможных технических проблем с имплантатами. Дескать, изложить я их не могу, потому что требуется лезть в
