Око разума

отношений.

«Что еще за Алисия? – озадачился Альтшулер. – И что Меган подразумевала под „раненой неандерталкой“?» Он начал было думать, что хорошо знает Ника Холла, но, оказывается, не тут-то было. Впрочем, сейчас не лучший момент для таких вопросов, решил он, и продолжил чтение:

Это не твоя вина, Ник. Ты невероятен. Веселый. Умный. Героический. Каждая девушка может только мечтать о таком. Но это становится чересчур реальным и чересчур быстро. Ты знаешь, что я думаю о женитьбе. Мои родители когда-то страстно любили друг друга, а кончилось все горечью и взаимной ненавистью. И я уж не говорю о случившемся вчера вечером. Так что, быть может, люди не созданы для женитьбы.

Но когда я с тобой, я уже не верю в это. Ты как наркотик, меняющий сознание. И я боюсь, что это может скверно сказаться на моем здоровье.

Кроме того, быть девушкой, с которой знаменитость встречалась до того, как прославиться, просто оказавшейся в нужном месте и в нужное время, а потом быть отброшенной в сторону ради кого-нибудь получше, не в моем стиле.

Так что я ухожу. Мне нужно время, чтобы вырваться из зоны твоей харизмы. Время поразмыслить. Да и тебе тоже нужно время.

Не тревожься, я буду отмечаться у Эда Коуэна каждые пару дней. Я взяла часть твоего покерного выигрыша, чтобы залечь на дно до поры, пока он не скажет, что уже можно поднять голову без опаски. Может, однажды я соберусь с духом позвонить тебе и узнать, как ты поживаешь. Но, подозреваю, в ближайшее время это будет слишком больно.

Удачи тебе, Ник. Ты замечательный человек, и я желаю тебе только самого лучшего. Я знаю, что на днях буду читать и смотреть о тебе все подряд.

С самыми теплыми воспоминаниями,

Меган

Альтшулер поднял глаза от письма. У Хезер глаза были на мокром месте, а Холл по-прежнему выглядел, как мокрым мешком накрытый.

Алексу оставалось лишь догадываться, что чувствует Ник. Что он сам бы почувствовал, если б Хезер ушла из его жизни как раз тогда, когда у них все так замечательно сложилось? Что он чувствовал бы, если б знал, что сам в этом никак не повинен, что причиной всему то, что она просто влюбилась в него слишком крепко? Какая брутальная ирония… Насколько же горькая пилюля…

И вдруг, прямо на глазах у Альтшулера, выражение Ника от крайнего уныния в мгновение ока сменилось яростью.

– Ждите здесь! – бросил он, подскакивая с кровати и по-прежнему без рубашки устремляясь к двери.

Пропустив его слова мимо ушей, Алекс и Хезер ринулись следом.

Холл направился прямиком к Эрику Трауту, несшему ночную вахту, пока его напарник спал, и ожидавшему скорой смены.

– Что-нибудь интересное случилось вчера ночью или нынче утром? – ядовитым тоном осведомился Холл.

Траута это застало врасплох.

– Нет. Тишь да гладь.

– Правда?! – взревел Холл. – Неужто вы настолько некомпетентны? Да вы хоть знаете, что Меган Эмерсон больше нет на этой так называемой конспиративной квартире? Знаете вы это?!

Судя по выражению лица Траута, тот не ведал о том ни сном, ни духом.

– Это невозможно.

– Я опупенно уверен! – орал Холл. – Так как же вы не знаете? Разве вы с напарником не следили за дверями? Не смотрели свое видео? Как вы могли позволить ей просто упорхнуть отсюда?

Верхняя губа Траута вздернулась. Казалось, он вот-вот раздавит Холлу кадык, но сумел удержать себя в руках. Все-таки ему платят за защиту этих людей, а не за их убийство.

– Таня, – проговорил он в свой планшетный компьютер с едва сдерживаемой яростью, – покидала ли Меган Эмерсон территорию? – И бросил на Холла презрительный взгляд, словно был уверен, что тот окажется неправ и выставит себя опрометчивым ослом.

– Да. Меган Эмерсон удалилась в три тридцать утра, – ответствовал успокоительный, невозмутимый компьютерный голос.

– Что?! – рявкнул в ужасе Траут. – Почему меня не предупредили?

– Меган Эмерсон записана как проживающее лицо. Я запрограммирована игнорировать приходы и уходы проживающих лиц.

– Черт тебя дери! – крикнул Траут. – Что за сраное…