Файф спокойно и методично объяснил, зачем этих людей похитили и убили, и предъявил улики, изобличавшие виновных и их мотивы. Грей даже сделал ряд видеозаписей, излагая продвижение экспериментов, и Файф показал их подборку на несколько минут – просто затем, чтобы все уверились, что за всем этим стоял окончательно свихнувшийся Грей.
Файф объяснил, что в эту самую минуту сотни гигабайт видео и текстов, изъятые из компьютера Грея и служащие явным свидетельством его чудовищных преступлений, передают в распоряжение прессы, общественности и правоохранительных органов. Улики недвусмысленно доказывают, что все бремя вины ложится на плечи Грея, а также таинственного субъекта по имени Джон Деламатер, и что сотни человек, которыми руководил Келвин, опираясь на результаты своих экспериментов, не имели о них ни малейшего понятия.
Как и планировалось, Файф красноречиво выразил от лица компании свое сожаление и гнев, дав ясно понять, что семьи жертв получат щедрую компенсацию за свои трагические утраты, хоть он прекрасно сознает, что вернуть жизнь тем, кого у них столь жестоко отняли, невозможно никакой ценой. Далее он высказал намерение руководства «Тейи» не останавливаться на этом и вычеркнуть эту позорную страницу из истории компании с помощью филантропии и повышения качества человеческой жизни.
И хотя Файф ясно дал понять, что ничто не может изгладить чудовищную природу преступления, «Тейя» верит, что вплотную подошла к исцелению слепоты и глухоты. Он показал видеопрезентацию со сложной трехмерной анимацией, демонстрирующей, как имплантаты могут работать в обход глаз и ушей и как визуальная и слуховая информация может быть передана сугубо нужной группе нейронов таким образом, чтобы мозг не мог отличить, поступают ли сигналы от сетчатки или слухового нерва, или генерируются имплантатами.
Он воспроизвел еще одно видео, демонстрирующее, как в сочетании со слуховыми и зрительными возможностями можно осуществлять веб-серфинг силой мысли, подчеркнув, что эта технология тоже была доведена до совершенства, хоть и трагической ценой человеческих жизней. Общество само должно решить, пользоваться ли этими изобретениями, оплаченными кровью невинных жертв, но Файф выразил надежду, что в конечном итоге общество не повернется спиной к столь революционным открытиям только из-за того, как они совершены. Что, если их использовать во благо общества, получится, что мужчины и женщины с «Эксплорера» отдали свои жизни не зря. Тут он прямо-таки блистал красноречием.
Далее Файф воспроизвел видео, снятое Ником Холлом, сперва растолковав, что это единственный оставшийся в живых член экспедиции «Эксплорера», нагромоздив еще одно невероятное, шокирующее откровение на кучу предыдущих, так и не дав своей миниатюрной аудитории избавиться от ошеломленного выражения, не сходившего с лиц на протяжении всего часа.
Файф объяснил, что жизнь Ника Холла подвергается угрозе, так что он скрывается, и никто, включая и самого Файфа, не знает о его местонахождении. Когда угроза будет устранена, заверил он аудиторию, Ник Холл посвятит властям столько времени, сколько им будет угодно, и продемонстрирует функционирование своих имплантатов, как и обещал в видеоролике.
Закончил Файф предупреждением, что будущее этой технологии зависит от мнения мировой общественности и от органов надзора и регулирования каждой суверенной нации, так что если б даже технологии дошли до этой точки легальными средствами, все равно потребовалось бы еще несколько лет испытаний, прежде чем они стали бы доступны для пациентов и широкой общественности.
В изложении менее искусного оратора информация, раскрытая Файфом, могла бы растянуться на целый день, но он знал, что надо выложить все менее чем за час, дабы весть разлетелась, как лесной пожар, по миру, все менее способному концентрировать внимание на чем-то одном, и в последнюю минуту этого часа надо вложить удар силой с падение астероида.
Файф окончил конференцию ровно в одиннадцать утра, заявив, что не станет отвечать ни на какие вопросы, и удалился, не дав никому опомниться.
И все же, если б он не продумал все заранее и не подрядил двух человек, нанятых Коуэном, в качестве живого щита, эта небольшая группа журналистов буквально затоптала бы его, не дав добраться до выхода. Однако при сложившихся обстоятельствах Файф благополучно добрался до автомобиля, дожидавшегося перед отелем, доехал до ближайшей вертолетной площадки и менее чем через час поднялся на борт частного самолета, зафрахтованного для полета в Калифорнию.
Резонанс конференции с лихвой оправдал ожидания штатских обитателей конспиративной квартиры в Сакраменто. Не прошло и пяти часов, как свыше четырехсот миллионов человек по всему миру посмотрели ее хотя бы частично. Поначалу предполагали, что это фальсификация, особенно потому, что Ник Холл очень кстати оказался недоступен для уточнения подробностей. Но по мере того, как следователи, журналисты и просто неравнодушные граждане корпели над сотнями часов видео и тысячами страниц дополнительных улик, выгруженных Файфом на публичные сайты, многие начали проникаться убеждением, что все это правда, и мир так и гудел предсказаниями технической и медицинской революции, затмевающей все предыдущие.
Развернулись дебаты – и по телевизору, и в онлайне – об этичности использования результатов противозаконных экспериментов, но подавляющее большинство склонялось к использованию, как и стало очевидно, когда Файф спросил Альтшулера, запретит ли тот абсолютную панацею от рака только потому, что ее открыл Гитлер. Разумеется, ответ был «нет».
Прения разгорались, сосредотачиваясь прежде всего на риске возникновения пагубной зависимости от технологии и на вопросе, в какой момент мы перестанем быть людьми. Многие ухватились и за другие ключевые разногласия: порно, нехватка приватности, любые слова, сказанные рядом с кем-то,
