Изливать душу подобным односторонним образом было несколько неловко, но Меган понимала, что тут уж ничем не поможешь, и изложила ему сокращенную автобиографию. Родилась в Пенсильвании. Две старших сестры. Отец – стоматолог, мать – работница регистратуры. Рассказала ему об их мучительном разводе, когда ей было пятнадцать, и как каждый из родителей использовал ее против другого в качестве живой пешки. О поступлении в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, чтобы оказаться как можно дальше от родителей, ни одного из которых так до конца и не простила. О своей мечте сколотить крупную компанию графического дизайна и о своих сомнениях, что это ей по плечу.
И если б вовремя не прикусила язык, выложила бы о своих опасениях насчет замужества. О сомнениях, что вообще хочет идти этим путем, а если и захочет, то захочет ли заводить хоть одного ребенка. В конце концов, она хотела дать ему представление о себе, а не выворачивать душу наизнанку, как перед мозгоправом или барменом.
Холл чутко ловил каждое слово. Меган понимала, почему ему так хочется узнать о ней побольше. Они плечом к плечу сражаются за собственные жизни. А собственного прошлого у него нет.
Но при том ей не хотелось оставаться в фокусе внимания в одиночку.
– Боюсь, на этом всё. Во всяком случае, пока. К тому же суть характера словами не передашь. Это постигается на опыте. Чувство юмора человека, его ценности, его манеры и всякое такое. Мой любимый сорт мороженого в данный момент особой роли не играет.
Холл склонил голову к плечу, подумав:
–
Ник поморщился, явно смутившись оттого, что она перехватила его невысказанные слова.
– Нет, по-прежнему не могу. Но ты меня поймала. Должно быть, думал слишком громко. Надеюсь, ты не в обиде, но я тщательно изучил твой страницу в «Фейсбуке», пока играл в покер. Помимо прочих серфинговых вылазок. Ну, знаешь, когда пасуешь, чтобы убить время.
– Понимаю, – уклончиво отозвала она.
– Я и сам не фанат «Фейсбука» и вижу, что ты тоже постилась не так уж часто. Но должен признаться, прочел большинство из твоих двухсот четырнадцати «люблю». Шоколадное арахисовое масло – одно из них. Мне также известны твои любимые книги, группы, фильмы, спортивные команды, занятия и интересы. От всей души прошу прощения за это.
Меган смотрела на него долгий момент, прежде чем сказать:
– Не за что извиняться. Наверное, я постила все это не просто так. И теперь мне не надо терять время на рассказ о том, что я люблю, – добавила она с улыбкой. Улыбка тут же угасла, и Меган заглянула ему глубоко в глаза. – Так ты по-прежнему не можешь меня считывать?
– Верно.
– Есть идеи почему?
Меган не хотелось в этом признаваться, но когда Холл в ее кабинете гадал, не вызвана ли его неспособность читать ее мысли слишком слабым ее умом, это задело ее за живое, хотя она считала такую возможность совершенно исключенной. Очевидно, нет. В старших классах ей пришлось попотеть, особенно в таких предметах, как математика и естествознание. Она была убеждена, что ее рассудок
Но мало-помалу до нее дошло, что она вовсе не идиотка. Во всяком случае, не круглая. В математике и естествознании – да. Но в сфере творческого мышления она начинала чувствовать себя единственной зрячей в царстве слепых. Потому что насколько была не способна раскумекать алгебру и геометрию, настолько же сообразительной становилась, когда доходило до чистого творчества.
И не только в графическом дизайне. Во всем. В идеях устройства пикника для компании. В организации вечеринок. В формулировке приглашений. В стихосложении. И начала считать себя генератором идей, способным взять четыре-пять заурядных офисных предметов и превратить их в полтора десятка разных изумительных украшений.
А еще она могла распутывать сложнейшие функциональные загадки. Почти всегда могла предвидеть повороты сюжета, даже когда те, кто преуспевали в школе, не видели их в упор. Так что, может статься, у нее иной тип интеллекта. Ей казалось, что ее самооценка взмыла до заоблачных высот, но оброненная походя реплика Холла продемонстрировала ей, что давние страхи, с которыми она боролась в школе, никуда не ушли, как и глубоко укоренившиеся сомнения.
– Вчера вечером я не только разглядывал тебя в «Фейсбуке», – сообщил Холл. – Провел заодно некоторые исследования по поводу экстрасенсорных способностей. Но ничего из того, что я узнал, даже не намекает на причину, по которой экстрасенс не мог бы проникнуть в мысли некоторых людей. С другой стороны, я в первую голову не нашел и учебника, разбирающего принцип действия экстрасенсорного восприятия. Потому что никто не знает. В конце концов, еще никто им не обладал. Во всяком случае, по-настоящему. Если б кто им обладал, парапсихологам не понадобилось бы проводить статистические испытания, чтобы его продемонстрировать. Они могли бы продемонстрировать его моментально, без вопросов, как я сделал перед тобой и медиками. Меньше чем за минуту.
– Как ты думаешь, есть другие, кого ты не можешь читать?
