— Советник Каро, что у вас произошло? Мы с восьми утра здесь, ожидаем вас и Седьмого.
— Я пришёл, — ровно отвечает Бастиан. — Давайте что-то решать.
Он привстаёт в кресле, заправляет в брюки выбившуюся рубаху. Меньер хмуро качает головой.
— Плохо выглядите, Советник. Вы здоровы? — интересуется он.
— Я просто не спал несколько дней. Позвольте приступить к работе?
В коридоре звучат шаги, и в зал входит Седьмой в сопровождении Канселье.
— Доброго утра, Совет. Прошу прощения за опоздание, — глухо доносится из-под стальной маски.
— Никакого порядка даже в Совете, — пытается пошутить Меньер, но его реплику все пропускают мимо ушей.
Канселье присаживается на одно из пустующих мест за столом, коротко кашляет, привлекая внимание.
— Позвольте, я доложу обстановку. Уважаемый Совет, минувшей ночью мне удалось побывать на территории Третьего круга и узнать новости из первых рук. Ситуация меняется. Силами полиции полностью изолированы и взяты под контроль первый, второй, четвёртый, пятый, седьмой, восьмой и десятый сектора Третьего круга. Бои идут на улицах третьего, шестого, одиннадцатого секторов. В двенадцатом и девятом в данный момент жителей нет. Напоминаю: сектора закрыты в связи с аварийным состоянием построек в них…
— Уже третий год, — продолжает Лефевр и кивает. — Что там с мятежниками, Канселье? Удалось обезглавить эту банду?
— На данный момент арестованы три помощника Рене Клермона. И ещё двое убиты в перестрелке. В седьмом, восьмом и девятом секторах мои люди полностью затопили катакомбы и отбили у мятежников бульдозер.
— Тоже мне, достижение, — фыркает Лефевр.
— Это вы зря, — хриплым голосом возражает Бастиан. — Даже один бульдозер — мощное и грозное оружие. Канселье, каковы наши потери?
— Подсчитываем, Советник. Погибло много. В рядах полиции — не менее четырёхсот. Среди бунтовщиков и мирного населения — около двух тысяч. Это только Третий круг. Во Втором ситуация хуже. Там процветают грабежи. Людей убивают за еду. Толпы голодных из Третьего круга орудуют там, где всё ещё поставляется провизия. И ещё…
Канселье делает паузу, глядя в точку перед собой, и продолжает:
— Это не имеет отношения к боевым действиям, но я обязан об этом доложить. Уважаемый Совет, Третий круг зарастает льдом. В прямом смысле. Что-то спровоцировало его бурный рост. Высота глыб синего льда в заброшенных секторах превышает тридцать метров. В жилых — до десяти метров. Бороться с ним некому, население мечется, прячется, воюет. А эта дрянь рушит дома и полностью блокирует улицы.
— Надо подтягивать шланги с водой, — задумчиво вздыхает Меньер. — Служба тушения пожаров у нас чем занимается?
— Кто ж знает, — с нажимом говорит Лефевр. — Они были в ведомстве покойника Робера.
— Значит, теперь будут в моём ведомстве, — подводит итог из своего угла Бастиан. — Что там с взрывчаткой под водопроводом?
— Нашли, месье Каро. Обезвредили.
— Ах, молодцы! — вскакивает с кресла кругленький плотный Меньер. — Дело за малым. Нажать на этих сволочей как следует, и победа за нами!
— Да уморите же их голодом, Каро, — спокойно предлагает Лефевр. — Ещё неделя — и даже чтобы замахнуться, сил у них не останется. Только у полей оцепление поставить с автоматами, чтобы трущобные не жрали посевы.
Бастиан качает головой. Ситуация видится ему с другой стороны. Да, в Третьем круге голод, поставок продовольствия не было неделю. А за неделю до того ввоз пищи был урезан вдвое. И теперь всё голодающее население бесчинствует во Втором круге — спокойном, благополучном Втором круге. И почему-то Бастиан уверен, что зачинщики беспорядков не голодают. Интуиция подсказывает — как раз эти имеют всё, что им нужно. Кроме власти.
— Советник Каро, что вам опять не так? — прищуривается Лефевр. — Отличный вариант, с нашей стороны ноль потерь.
— Первыми от голода умрут старики, женщины и дети, — отвечает Бастиан, глядя в сторону. — Я не сомневаюсь в том, что основной костяк мятежников имеет доступ к продовольствию. Как они называют наши склады, месье Канселье?
— Подмирье, — хмуро отзывается начальник полиции.
Бастиан кивает и продолжает:
— Дожать их можно и по-другому. В Соборе нашли прибежище несколько сотен детей с окраин. Если поставить их к стенке, родители очень быстро побросают оружие. Мало того — сами сдадут нам всех зачинщиков заговора.
— Детей в заложники? — морщится Канселье.
— Предложите идею лучше, — равнодушно пожимает плечами Бастиан.
— А кстати, да, — задумчиво почёсывает подбородок Лефевр. — Поддерживаю Советника Каро. Идея безупречна.
Меньер молчит, постукивая пальцами по столу. Седьмой, словно изваяние, неподвижно сидит в конце стола. За его спиной мерно тикают часы.
— Итак, — напоминает о себе Бастиан. — Из четверых членов Совета двое за. Ожидаем ещё два мнения. Советник Меньер?
— Я буду честен. Да, это хороший способ прижать бунтовщиков. И нет, это отвратительное действие по отношению к детям.
— Это не дети, — отмахивается Лефевр. — Это будущие крысы. Которые могут точно так же устроить резню лет через десять. Если полиция и
