Все произошло так быстро, словно не было никакого волшебства, но зоркая принцесса разглядела, как жемчужная пыль тонким пепельным покрывалом окутала Ливу. А стоило солнцу коснуться колдовского пепла, он пропал навеки.
Робкие лучи добрались и до блестящего рукава Изольдиного платья — вдруг оно засверкало. Пора было возвращаться наверх. Последними облачками тумана терновая ведьма поплыла в сторону гор, поднимаясь все выше к небу. Колдовской сон истаивал, и девушка исчезала вместе с ним. Но прежде чем Изольда открыла глаза в мельнице Западного ветра, увидела, как Зефир возвращается на землю к темноволосой взволнованной кудеснице, в руках которой зажато последнее уцелевшее колечко серебристой цепи, сплетенной однажды из обид и слез.
ГЛАВА 7
ПО ТУ СТОРОНУ ГОР
— Эй, ведьма, просыпайся! — услышала Изольда сквозь сон.
Белый, словно ледяная скульптура, Хёльмвинд стоял над ней, скрестив на груди руки. Щеки девушки защипало от принесенной им стужи.
— Отойди от нее! — негодовал Таальвен Валишер.
— Она обещала мне кое-что взамен за помощь, — отчеканил ветер, все же отступив на шаг.
— И твоя просьба выполнена, — ответила сквозь зевоту принцесса. — Зефир свободен.
Она потянулась и поднялась на ноги.
— Я видела, как путы его исчезли, собственными глазами.
— Чушь! — хмыкнул раздраженно Северный ветер. — Что именно ты называешь свободой? Цепей больше нет, только вот Зефир, словно безмозглый человечишка, продолжит волочиться за алчной заклинательницей. А ей лишь бы обустроить летающее гнездышко.
— Прости, но твой брат может самостоятельно решить, как поступать. И если он пожелал остаться с Ливой, так тому и быть. — Изольда выглядела вполне довольной.
— Глупая девчонка! — Посреди комнаты закружился ледяной водоворот. — Кто просил тебя устраивать чужую личную жизнь? Ты должна была просто снять магические оковы.
— Я обошлась с Зефиром по совести, — заявила она, кашляя от взметнувшейся с грязного пола пыли.
Хёльмвинд сердито расхохотался.
— Людям неведомо значение этого слова!
— Ты ошибаешься. За время, проведенное с твоим братом, я поняла: он не будет счастлив в одиночестве… По крайней мере, до тех пор, пока не уладит размолвку с кудесницей раз и навсегда.
— Глупости! Все ветра сами по себе. И до нынешнего дня одиночество не мешало нам чувствовать себя прекрасно.
— Хёльмвинд, — начала миролюбиво принцесса, — нельзя обвинять кого-либо в том, что он влюблен. Вот увидишь, Зефир вернется к обычной жизни…
— Больше не желаю слышать, — процедил хмуро беловолосый. — С моей стороны было непростительной ошибкой связаться с людьми.
Он развернулся в воздухе и направился прочь. Ураган посреди комнаты поутих.
— А как же твоя часть уговора? — крикнул вдогонку волк. — Настал черед ее выполнять. Или ветра не держат своего слова?
Северный ветер замер. Фигура его, и так безупречно прямая, будто выровнялась еще больше. Рука сжалась в кулак.
— Ты прав, — внезапно согласился он. — Я обещал перенести вас через Круглые горы и в благодарность сделаю это прямо сейчас.
Таальвен оторопел на мгновение. Изольда вздрогнула: слова Хёльмвинда показались зловещими.
— Правда? — Она вышла во двор вслед за ним.
— Конечно. — Ветер скривил губы в презрительной усмешке. — Готовы?
И, не дождавшись ответа, взмахнул длинным рукавом. Тут же поднялся настоящий шторм. Безумный колючий ветер подхватил принцессу и Таальвена Валишера, закружил над землей, швырнул в сторону и понес неведомо куда. Ледяные перевалы мелькали внизу, скалились каменные отроги, пустыми глазницами глядели ущелья, в которые с сотворения мира не проникал солнечный свет.
Путники захлебнулись холодным воздухом, глаза их слезились, а снежные облака не позволяли отыскать друг друга в круговерти. Очень быстро они скрылись из виду.
— Скатертью дорога… — пожелал Хёльмвинд вслед. — Надеюсь, вам придутся по вкусу владения Хаар Силлиэ.
И, постояв еще немного, терзаемый досадой и бессилием, он растворился в воздухе, направляясь в Железный дом.
