В офисе не вижу никого из друзей и захожу сразу к Павлу. Отчитываюсь по результатам встреч за вчера и сегодня, отдельно упоминаю ту, где просят откат, и с удовлетворением вижу, как морщится его лицо.
– В жопу их, – обрубает он. – По остальным твоим вчерашним – «Пяти копейкам» и мясникам – договоры уже подписаны, завтра пойдут первые отгрузки.
– Понял, отлично. У меня все. – Я смотрю на часы – пора ехать, скоро Света подъедет. – Побегу домой, у меня переезд сегодня.
– Не вопрос, – понимающе кивает Павел и улыбается. – Два переезда – как один пожар. Ладно, езжай…
Я выбираюсь из-за стола, отодвигая стул. Комдир говорит куда-то в сторону:
– Блин, я уже подумываю разогнать весь отдел и отдать всю их зарплату тебе.
– Павел…
– Шучу-шучу, – говорит он. – Все, вали… А может, и не шучу…
По дороге домой созваниваюсь с Кирой, обменяться новостями и пригласить на новоселье.
– Филя, – строго говорит сестра. – Ты разведись сначала, а потом новоселье устраивай! Или ты уже передумал, и у вас снова лямур-морковь?
– Не люблю я ее. Ревновал, когда думал, что люблю. А оказалось – не любовь то была. Привычка, привязанность, уязвленное самолюбие – что угодно, но не любовь.
– К кому ревновал? – настораживается Кира. – Может, повод был?
– Когда повода не было, ревновал. А когда оказался… Я же говорил, что у нее кто-то появился, когда она ушла? Когда оказался, не ревновалось, представляешь? Я даже картинки себе всякие в голове рисовал из разряда «18+», ничего не колыхнулось внутри.
– Люди вообще часто любовь путают с чем-то иным, – вздыхает она и делает неожиданный вывод: – Злишься на нее?
– Нет, что ты! Мне с ней было хорошо, ты же знаешь. Сам виноват, здесь иначе и не скажешь. Разве нет?
Я задаю риторический вопрос, но Кира отвечает:
– Нет! Один может быть виноват больше, другой – меньше, но то, что пары расстаются, – вина обоих. И не спорь со мной. Как я со своим намучилась, ты и так знаешь, но разве я что-то делала, чтобы он изменился? Я его ругала, пилила, играла в «молчанку», воспитывала и дрессировала, не понимая, что к мужчине нужен другой подход.
– Это какой же? – я удивляюсь ее признанию.
– Другой. Женщина – не надзиратель и не погонщик. Она может вдохновить своего мужчину, а может, напротив, вытравить из него все то, что им могло двигать, заставляло самого… – она замолкает, формулируя мысль, – самого принимать решение, брать на себя ответственность и заботиться, думать о семье. Но чего было ожидать от двадцатилетней девочки, вчерашней студентки?
– И правда…
– Так что это ты сам во всем виноват, Филя!
Вот это поворот в исполнении моей старшей сестры! Абсолютно в ее духе.
– Взялся бы за ум парой лет раньше, все бы у вас было хорошо. А значит, это ты, Филя, мудак, – резюмирует она.
– Я знаю.
– Может, и хорошо, что ребенка не завели, – задумчиво продолжает размышлять сестра. – Не надо детям страдать из-за ошибок родителей…
– Может быть… Киренция, слушай, а может, к нашим нагрянем? В субботу, например?
– А почему бы и нет? Еще как нагрянем, братишка, – смеется Кира. – Только давай-ка с пользой нагрянем. Продуктов каких привезем, вкусняшек…
Договорившись, мы тепло прощаемся. О том, что я увольняюсь, решил пока не говорить – не поймет.
Сявы дома нет, и мне ничто не мешает еще раз пробежаться по квартире, складируя свои вещи у стены в зале. На кухне чувствуется слабый запах табака, похоже, он утром покурил в форточку под чашку кофе. В ожидании Светы я сажусь на кухне – почитать и выпить чаю. Под ногами уютно устроился Ричард, а на стуле напротив разлеглась Васька.
За чтением время пролетает незаметно, в дверь звонят, и Ричи взлаивает, направляясь к выходу.
– Ричи! – слышу звонкий девичий голосок за дверью.
Я открываю дверь и вижу высокую, нескладную, загоревшую на югах девчонку, а рядом с ней, очевидно, отца – мужчину чуть старше меня, выше ростом и в очках. Ричи, промычав что-то восторженное, прыгает на девочку и кладет ей лапы на плечи, стараясь лизнуть лицо, а та умилительно пищит и лепечет.
– Здравствуйте! – говорит отец Светы. – Филипп?
– Он самый, проходите.
Мужчина заходит и представляется:
– Андрей. Света, зайдите в дом с Ричардом.
Они заходят, закрывая за собой дверь.
