Силюсь посмотреть, но ничего не чувствую. Пытаюсь спросить, где я, но язык прилип к небу.
– Илинди, сними с него дот.
Голос мне знаком, но не могу вспомнить его обладателя.
Меня обволакивает туманная серебристая дымка, всем телом чувствую прикосновение чего-то невесомого, что на мгновение резко впитывается в меня и тут же выделяется из всех моих пор, уже окрашенное в красно-черное. Все тело бешено зудит, меня выворачивает, и хорошо, что я снова владею телом – перегибаюсь через бортик ложа и выполаскиваю на пол какую-то слизь.
– Дай ему воды, – слышу тот же знакомый голос.
В поле зрения появляется фляжка с открученной головой.
– Пей.
Алчно пью, даже не сполоснув рот. Каждая пролившаяся капля кажется чудовищным расточительством.
– Оклемался?
– Еще… воды…
– Сотвори еще одну, Илинди.
Мне протягивают еще одну флягу. Напившись, чувствую облегчение.
Фокусирую взгляд – зрение пока недостаточно острое, я вижу какие-то размытые силуэты, человеческие и… нечеловеческий, ростом под три метра. Идентификация не срабатывает.
– Не старайся, бесполезно, у тебя восприятие сейчас под дебафом. И «Познание сути» невысокого уровня для работы со старшими расами.
– Я хочу сесть.
– Садись.
Осторожно, преодолевая боль в мышцах, сажусь и вижу Виницкого. С ним рядом, видимо, та самая Илинди – высокая девушка в голубом вечернем платье. Ее платиновые волосы волнами спускаются ниже плеч. Виницкий на полголовы ниже спутницы, в иссиня-черном бронекостюме. Его броня напоминает мне высокоуровневый сет доспехов разбойника из Игры, из-под наплечников которого клубится черный дым.
Мы находимся в большом просторном хорошо освещенном помещении. Я не вижу источников света – свет стелется повсюду, не создавая теней, он насыщенный, но не слепит глаза.
– Николай Сергеевич? Виницкий?
– Он самый, Филипп. Прости за грубое вмешательство в твою жизнь, за дебафы – это требование старших рас при выеме любого кандидата.
– Выеме? Старших рас? Кандидата? Сколько я здесь? Где я?
– Ты получишь ответы на все вопросы, Фил…
– У меня сестра погибла! – я вскакиваю. – Мне надо к ней!
– Мы знаем и соболезнуем твоей утрате. Илинди, накинь на него умиротворение.
Меня снова обволакивает, на этот раз изумрудная дымка. Чувствую себя прекрасно. Беспокойство, тревога, паника – все исчезает.
– Филипп, – говорит Виницкий, убедившись, что я уже никуда не рвусь и спокойно сижу. – Хочу познакомить тебя с Хфором. Он представляет цивилизацию ваалфоров – таково их самоназвание в нашей речевой транскрипции. Ваалфоры – одна из трех влиятельнейших рас в Галактике.
Перевожу взгляд на Хфора. Срезанное восприятие не дает разглядеть инопланетное существо в деталях, но мне хватает и того, что я вижу, – массивное гуманоидное тело, упакованное в бесшовный облегающий скафандр или броню с мерцающим энергетическим (?) полем. Две ноги, две руки, покрытая шлемом голова. А еще копыта и хвост. Демон во плоти.
– Приветствую, человек! – звучит в голове голос Хфора.
– Здравствуйте, Хфор. Не могу сказать, что рад знакомству, – отвечаю я и слышу сдержанный смешок Илинди.
Виницкий улыбается.
– Ладно, продолжим. Филипп, ты можешь не обращать внимания на Хфора, он будет только наблюдать. Наша беседа – необходимый этап твоей проверки как кандидата.
– Кандидата на что? Куда?
– Позволь, я начну сначала. Три старейшие расы Галактики составляют Дро-Раг – Совет старших, придерживающийся принципов блага Сообщества разумных рас. Совет старших не вмешивается в развитие младших, но постоянно наблюдает за ними с момента, как обнаруживает во вселенском инфополе первые сигналы новых разумных. Как только младшая раса самостоятельно выходит во вселенское инфополе, Совет устанавливает с ней контакт.
– А мы уже вышли в это инфополе? – удивляюсь я. – Что-то в новостях об этом не говорили.
– Человечество обнаружит и начнет активно взаимодействовать со вселенским инфополем в конце этого века.
