тороплюсь.
– Вот гад! – сквозь зубы процедила брюнетка с черными как ночь глазами. – Просили же его, как человека, хватит спасать девиц! Поместье же не безразмерное.
Она резко развернулась и ушла. Гради-ил вздохнул и продолжил:
– Мы с трудом и, можно сказать, чудом выбрались из западни и добрались до вас, господин Овор. Если бы Гангу убили, то тогда в ее смерти обвинили бы Ирридара. Его убили бы в тюрьме и объявили, что преступление раскрыто, преступник наказан. И все бы обошлось. Так что задумка графа не была такой уж глупой.
– Тогда да, – согласился Овор. – Весь позор ложился бы на Ирридара, а так как он через несколько дней станет совершеннолетним, то позор ляжет не на род Аббаи, а на Тох Рангор, и мести нехейцев можно будет не опасаться. Хитро придумано.
– Это они Ирридара не знают, – усмехнулась дворфа. – Его убить очень сложно, если не знаешь, куда бить.
– Лия! – мягко прервал ее Овор, и та замолчала.
– Да знаем мы, куда бить, – усмехнулась Ганга. – Наслышаны.
Чтобы предотвратить ненужные разговоры, Овор пригласил всех в дом. Когда маленький орк поравнялся с ним, он тихо сказал:
– Невесте здесь ничто не угрожает, иди в караульную, познакомься с охраной, там тебя покормят, и возьми с утра под свой пригляд окрестности около поместья.
Орк, не говоря ни слова, сменил направление и ушел.
Лианора хлопотала в столовой, гостей надо было накормить. Берка увела орчанку, той надо было помыться и привести себя в порядок. Овор проводил Гради-ила в гостевую комнату, потом сел в столовой и стал перечитывать письмо.
– Что пишет хозяин? – спросила Лия.
Овор стал читать вслух:
– Дядька, поздорову! Некоторые обстоятельства задержат меня в Бродомире. Постараюсь освободиться поскорее и засвидетельствовать тебе и девочкам свое почтение. Направляю с этим письмом к тебе троих моих товарищей и новых родичей. Сам того не ожидая, я стал бароном и основал новый род Тох Рангор. Подробности при встрече. Прими их как близких друзей. Фому определи к разведке, он обучен. Пусть отслеживает окрестности поместья, если заметит чужих, с ними не церемоньтесь, это убийцы, посланные по душу Ганги. Ганга – моя будущая возможная невеста. Так получилось, что по политическим мотивам я не мог отказаться от этой чести. Проследи, чтобы не было скандалов между ней и другими девочками. А лучше поручи это дело Лие, она хорошо справится с этой ролью».
Овор поднял глаза на управительницу:
– Поняла? Надо предотвратить возможные скандалы и их последствия.
– Поняла, Овор, – кратко ответила девушка и, с удовлетворением осмотрев накрытый стол, сказала: – Пойду позову всех ужинать.
Она ушла, а Овор продолжил читать:
«Как приеду, заберу Гангу и Гради-ила в город. Фому оставь себе, пусть потрется в трактире, послушает разговоры. Он обучен разведке и скрытым операциям. Кроме того, он неплохой маг-целитель. Ну вот и все. Всех обнимаю.
Видимо, времени было мало на письмо, подумал Овор. Уж больно скупо написано.
Лианора прошла в комнату, где собралась вся женская половина, и увидела следующую картину. Друг против друга стояли орчанка и Вирона.
– Думаешь, окрутила Ирридара, и все, невестой стала? – с прищуром спросила Вирона.
Но орчанка на провокацию не поддалась.
– Тебе какое дело до меня и моего жениха? – с делано равнодушным видом ответила она.
– Ха, жениха! Кандидатка! Да тут все, можно сказать, кандидатки в невесты. Даже вон то мелкое недоразумение, – кивнула она в сторону берки.
Та в ответ злобно зашипела, словно кошка, которой наступили на хвост.
– Чем ты его прельстила? Клыками? – не отступала Вирона.
– Может, и клыками, не твоими же толстыми ляжками, – парировала Ганга.
– Я ей тоже об этом говорила, – вставила свое слово в разговор довольная берка, – а она мне не верила.
– Это у меня толстые ляжки?! – взвилась Вирона. – Ты, волчица степная! Дикарка немытая! – Девушка была в ярости, мало того что появилась еще одна спасенная, так еще заявляет свои права на мелкого гада.
– Лучше быть волчицей, чем злобной толстухой, – вставила свои пять дил белокурая берка.
Орчанка промолчала.
– Мой друг сам выберет себе невесту, – подала голос чернокожая. – Но я тоже была бы не против…
– Ты! – пораженно воскликнула берка. – Ты тоже в него втюрилась? – И широко распахнутыми глазами посмотрела на Чернушку.
– Не знаю, – ответила та, – но, когда я его вспоминаю, у меня вот тут, – она прижала руку к сердцу, – как-то так сладко становится… – Глаза девушки
