– Вы готовы мне довериться? – осторожно спросил Карл, по-новому посматривая на парня.
Теперь он не казался ему наивным, хоть и невероятно удачливым юнцом. Нет, перед ним сидел опытный, умудренный жизнью человек с умными, проникающими в самую душу глазами. И они выискивали самые сокровенные мысли и желания, не давая спрятаться за молчанием и бесстрастным выражением на лице.
– Довериться я вам не готов, – все так же спокойно ответил парень. – Вы все пройдете определенную процедуру привития преданности.
В его голубых глазах не было снисхождения, а только нелегкий выбор между смертью и преданной службой.
– Но это не значит, что вы станете рабом или бесчувственным механизмом. Просто вы не сможете предать, и только, – пояснил он.
– Я так понимаю, выбора у нас нет, – тихо произнес Карл.
– Выбор есть всегда, уважаемый Карл. – Он первый раз назвал его по имени. – Выбор между началом новой, нормальной жизни и смертью вместе с мыслями о невинно убитых, замученных ради денег и наживы людях.
– А что, на службе у вас убивать не надо будет? – усмехнулся Карл, он уже не смотрел в глаза юноши, он смотрел на свои руки, вспоминая невинно убитых и замученных, это была правда, и она его жгла.
– Этого я обещать не могу, герр Штурбах. Но вы не хуже меня знаете, что убийство убийству рознь. Служа в ВКС, вы убивали пиратов, брали штурмом корабли, освобождали заложников, и вам не стыдно за свою службу. Вы выполняли свой воинский долг. Кто-то должен очищать мир от паразитов и защищать его. Вот так и в моем случае: вы будете выполнять свой долг и защищать людей. Вы будете не пиратами, живущими грабежом, вы станете правоохранителями.
– Какие у меня будут полномочия? – Карл сдался. Он и в самом деле хотел поменять свою жизнь и делать ту работу, какую умел, – защищать.
– Самые широкие. Княгиня возведет вас в дворянское звание барона, с девизом «Охранять и защищать». Основной принцип работы, как у старины Зерта, – безопасность сто процентов. Это понятно?
– Понятно, – кивнул Карл.
Когда Карл ушел объяснять ситуацию своим людям, у меня появилось время подумать, что делать дальше. Сам шахтерский комплекс был только прикрытием для банды Хромого, живущего за счет грабежа. Он приносил небольшой доход от продажи обогащенной руды никеля, добываемого в недрах маленькой планеты. Но эта прибыль была результатом рабского труда. Поставь на эту работу вольнонаемных, и предприятие резко ухнет в минус. Так что как актив эта база мне была не нужна. Но на ней находились дорогостоящие горнопроходческий комплекс и обогатительный комбинат второго поколения, и они мне могли пригодиться на планете. Когда-нибудь я заселю свой континент людьми и, может быть, однажды свалю туда сам. Этой идеей я загорелся недавно, после того как осмотрел базу и решил забрать отсюда все самое ценное.
Кстати, пилотов грузового транспортного корабля я тоже оставил в живых. Но с ними у меня был разговор короткий, всех двенадцать человек экипажа я, не мудрствуя, провел через ритуал кровной преданности. С их согласия я показал им кадры расправы над пиратами. Они были так впечатлены увиденным, что тут же стали новороссцами. В итоге они получили прибавку к жалованью, нормальную работу – я сдал их вместе с корветом в аренду Грехту, и все остались довольны. Грехт вообще был на седьмом небе от счастья, ему привалило восемь почти новых истребителей. Он тут же потребовал новые базы пилотов, и я обещал их ему предоставить.
Реабилитация рабов займет около семи дней, потом надо будет решать, что с ними делать. Первыми стали проходить лечение мои поданные, и, конечно, я начал с Гаринды. Сам провел ей аурную чистку, удалив самые тяжелые воспоминания, а медкапсула завершила мои труды.
Я постоянно находился в медблоке, так как, кроме меня, специалистов-медиков на базе не осталось. Здесь ел и немного спал. А остальное время управлял дронами, подвозящими тела усыпленных бедолаг. Сначала тех, кто разбирался в медицине, потом пойдут дети.
Я услышал легкое шипение, и крышка одной медкапсулы открылась. Я увидел, как Гаринда поднялась и осмотрелась. Заметила меня и смущенно прикрыла руками грудь. Да, там было что скрывать, графиня была, надо признать, в самом соку.
– Добрый день, графиня, – поздоровался я, стараясь не смотреть на ее прелести. – Как вы себя чувствуете? – спросил я, наполнив голос добротой и участием.
Женщина всмотрелась в меня и ответила:
– Спасибо, хорошо. А где я? И кто вы?
– Вы пока на бывшей базе пиратов. Я тот, кого вы называете «ваша милость».
Она пристальнее посмотрела на меня, и щеки ее стали пунцовыми, видимо, вспомнила, какие изображения посылала мне.
– Мне надо одеться, – тихо, почти шепотом сказала она и спряталась в капсуле.
– Одежда рядом, Гаринда, одевайтесь, я отвернусь.
Я повернулся к ней спиной. Вскоре услышал ее легкие шаги.
– Я готова, ваша милость. Что мне делать дальше? И, может, скажете, что с моим мужем? Он жив?
Я повернулся к ней. Одета она была в новые красные широкие штаны и куртку, какие носят рабы, другой одежды тут не было. А Грехт привезет одежду только через пару дней. Но все равно она выглядела прелестно.
