ящичек.
– Нет, – сказал он, – приборы показывают, что библиотека в целости и сохранности.
:: Нет:: – слабыми движениями просигналил Ваня. – :: Я лгал вам, Кивера:: – И продолжил, собравшись с силами::
:: (не) библиотека/[величайший стыд]:::: (не) библиотека/[величайшее доверие]::
|
:: (Европанский вице-консул 12)/Кивера/[абсолютно доверенная персона]::
| |
:: (гнездо)/Вавилон/<непереводимо>:::: покорность/[полнейшая верность]::
| |
:: ложь (деяние-высшего-доверия)/[моральная необходимость]
| |
:: (гнездо)/Вавилон/<непереводимо>:::: непереводимо/[сопротивление до последнего]::
| | |
:: (гнездо)/[доверие] Вавилон/[доверие] (город-сестра)/Ур/[полное-доверие]::
|
:: кладка яиц/(защитить)
|
:: кладка яиц/(созреть)
|
:: Вавилон/[вечное доверие]::
Это была не библиотека, а инкубатор с яйцами. В сундучке под присмотром техники, не уступавшей в некоторых отношениях сложностью той, которой был насыщен костюм Киверы, хранилось шестнадцать яиц, из которых могли родиться шесть королев-матерей, девять племянниц-сестер и один полноценный консорт. Они появились бы на свет с полным сознанием всей генетической истории гнезда, уходящей в прошлое на многие тысячи лет.
Они, правда, не знали бы ровным счетом ничего из того, что так жаждали узнать европанцы. И тем не менее, пока яйца существуют, существует и город-гнездо. Если доставить их в Ур, связанный исконными и неразрывными узами с Вавилоном, в нем будет создан зачаток нового города, в котором яйца будут защищены и благополучно дозреют. Вавилон восстанет вновь.
Такова была мечта, ради которой Дядя Ваня пошел на ложь и ради которой должен был вот-вот расстаться с жизнью.
:: Отнеси их в (город-сестра)/Ур/[полное доверие]:: – Дядя Ваня закрывал глаза, ряд за рядом, но продолжал жестикулировать. – :: брат-друг/Кивера/ [настороженное доверие], пообещай, что ты это сделаешь::
– Обещаю. И клянусь, что ты можешь мне верить.
:: Тогда я стану призраком-королем-отцом/почетно/[наивысший-возможный-почет]:: – просигналил Ваня. – :: Этого более чем достаточно для кого угодно::
– Ты искренне веришь в это? – в тупом изумлении спросил Кивера (он и сам не заметил, что они полностью перешли на неофициальную манеру разговора). Он, конечно же, был атеистом, как и большинство европанцев, и был бы счастливее, если бы имел веру.
:: Может быть, и нет:: – Ваня жестикулировал медленно, и каждое следующее движение было медленнее предыдущего. – :: А может быть, и верю::
Еще через два дня, когда город-звездопорт Арарат уже виднелся маленьким узелком на горизонте, небеса распахнулись и туман раздался, пропуская европанский планетарный катер. Костюмы спасателей переслали мне счет за спасение Киверы – по моему мнению, совершенно грабительский, но ведь все мы отлично знали, в чьей руке хлыст, – а их обладатели пытались заставить его передать им, в оплату этого долга, все права на историю о том, что с ним случилось.
Кивера язвительно расхохотался (я уже начала освобождать его эмоции от торможения, чтобы уменьшить шок, который вызовет высвобождение из меня) и замотал головой.
– Запишите на мой счет, девочки, – сказал он и вскарабкался в катер. Через несколько часов он оказался на родной орбите.
А потом? Я расскажу все, что знаю. Его извлекли из планетарного катера и пересадили в разъездной челнок-такси. Такси доставило его к переходному пункту, где его подхватил зацеп, перенесший его к европанской проходной. Там его, как всегда, безупречно поймали и препроводили через шлюзовую камеру в раздевалку.
Он повесил свой костюм на вешалку, включил копирование всего содержимого моей обезличенной памяти к брокеру данных и оставил меня там. Оглядываться он не стал – как я представила себе, из боязни превратиться в соляной столп. Ящичек-инкубатор он взял с собой. И так и не вернулся сюда.
