преступление: свернула в переулок.
Ему, казалось, не было конца. Из глубины домов до Эффи доносились звуки: детский плач, мяуканье, крики потасовок между братьями, когда старшие колотили младших, новости и голоса спортивных комментаторов из орущих телевизоров. Было темно, мокро и все так же холодно. Хорошо хоть, потемнения не случилось, когда все гаснет и воцаряется пугающая, жуткая тишина.
В конце переулка Эффи увидела еще один знак, похожий на первый, который гласил: «К булочной миссис Флакон налево». Эффи повернула налево. Через две или три минуты она увидела третью доску. «К булочной миссис Флакон поверни направо». Повинуясь надписям на новых досках, Эффи сворачивала то влево, то вправо, и уже беспокоилась, что слишком далеко ушла от дома. Последняя доска, весьма загадочная, коротко сообщала: «Оглянись!»
А вот и она — угнездившаяся в ряду старых заколоченных магазинчиков, между давно закрывшейся химчисткой и парикмахерской, выбитые стекла которой усыпали мостовую. В таком окружении булочная миссис Флакон казалась невероятно яркой и уютной. Ее фасад был выложен из розового кирпича, прямо как в сказке. Желтые ставенки окон были распахнуты, но стекла запотели, так что заглянуть внутрь не получилось. Эффи стала вспоминать, сколько у неё осталось денег от школьного завтрака. Вроде бы, семьдесят пять пенсов — интересно, на что их хватит? Школьный завтрак, казалось, был уже давным-давно, к тому же ей тогда кусок в горло не лез. И тут Эффи вспомнила про двадцатифунтовую купюру Леонарда Левара. Правда, тратить эти деньги ей не хотелось. Она хотела вернуть их, когда она будет забирать книги. Ой… к тому же деньги остались у Максимильяна.
Может, зря она сюда пришла? Но есть так хотелось!
И тут открылась дверь, и из нее выглянула женщина. Она посмотрела по сторонам и заметила Эффи. Ее светлые волосы были заплетены во множество косичек, губы накрашены яркой помадой, на ней был черный передник.
— Ну, — обратилась она к девочке, — ты входишь или нет?
— А вы миссис Флакон? — спросила Эффи.
— Ха! — восхитилась женщина. — Такое нахальство мне нравится. Я тебе мисс Флакон, а не миссис. Миссис Флакон была моя милая мамочка, она уже, увы, скончалась. Ну, ты входишь, или мне снова накладывать секретность?
— Что накладывать?
— Ох, да войди ты уже, блюдца ради! — воскликнула мисс Флакон. — Съешь булочку. Ты выглядишь голодной.
— У меня очень мало денег.
— Денег? — мисс Флакон так удивилась, как будто Эффи заговорила о чем-то совсем неуместном, вроде «мюсли» или «совы».
— Э-э…
— О боже, о счастье! Ты новенькая! Неофитка! Только что прозрела, милочка? Больно было? Законно?
— Неофитка? — вслед за мисс Флакон повторила Эффи. Слово звучало необычно, но остальное было ещё необыкновеннее. — Не понимаю…
— Ты ведь неофитка, да? Или выше рангом? Иначе ты бы не увидела нашего заведения, а я бы никак не сумела тебя впустить.
— Да, — закивала Эффи. — наверное. Думаю, да.
Если эту булочную могли видеть только неофитки, значит, Эффи ею и была, потому что видела яснее ясного. Значит, она не соврала. К тому же, это был, видимо, самый правильный ответ, учитывая, что Эффи уже сгорала от любопытства заглянуть за эту таинственную дверь.
— Ну, если ты сейчас же не войдешь, нам придется исчезнуть, потому что я снова наложу секретность. Кажется, сказано яснее некуда. Считаю до трех. Раз, два…
Эффи вошла.
Такого кафе, как у мисс Флакон, Эффи ещё никогда не видела. Двенадцать круглых столиков, и все разные. Одни деревянные, другие кафельные, третьи зеркальные. На каждом стояла серебряная подставка с голубыми бумажными салфетками, серебряные солонки и перечницы, подобранные вразнобой. На каждом столике горела вставленная в старинную зеленую бутылку белая свечка. В одном углу зала виднелась дровяная печка, где курились ароматным дымком тлеющие поленья. На металлическом колпаке печки спал черный кот. Транзисторный приемник играл быструю, замысловатую джазовую мелодию, а из самого темного угла долетало невнятное бормотание голосов.
Слева от двери на школьных досках было написано мелом меню. На самом верху одной из досок значилось: «БУЛОЧКИ», и ниже помельче: «есть веганские, без глюкозы, без чар». Дальше шел перечень:
Рядом висел перечень напитков, среди которых числились: вода «четыре цвета» (с газом и без), лютиковое молочко и четыре разных вида горячего шоколада. Ещё одна доска была отдана «Зельям», как гласила надпись наверху. Под ней перечислялись вещи, о которых Эффи даже не слышала. Среди прочих — «Фиалковый сироп» (для легковозбудимых путников) и «Лишайниковый чай» (для ведьм).
Эффи подошла к прилавку, за которым уже стояла мисс Флакон, протирая чайные чашки кухонным полотенцем в голубую полоску. На прилавке громоздился старомодный кассовый аппарат с большими круглыми кнопками из слоновой кости. На дисплее осталась цена последней покупки:
