– Бес попутал, – не поднимая головы, тихо ответил он.
– Ты только что вылетел со службы, но это не все. Алексей Мефодьевич, – подозвал я старшего агента. – Что делать будем?
– Воля ваша, господин Богуславский. Вам решать.
Старший агент, несмотря на внешнее спокойствие, был разъярен и зол. Ведь Решетников не только сломал этим поступком свою жизнь, но и поломал карьеру старшего агента, который отвечает за своих подчиненных. С минуту я думал, а потом сказал:
– Как только мы возвращаемся в Тобольск, ты, Решетников, пишешь рапорт по начальству об уходе. Причину сам найдешь, а Сохатый проследит за этим. И последнее. Уйдешь без послужного списка, так что как ты будешь зарабатывать на хлеб – думай уже сейчас.
Только сейчас бывший филер понял, что его ожидает, и поднял голову.
– Ваше благородие, господин Богуславский, вы же меня на голодную смерть обрекаете. Я же больше ничего не умею. Кем же…
– Тебе было уже сказано: думай. На это все! Теперь давайте завтракать, а затем начнем собираться!
Когда после завтрака я укладывал свои вещи, ко мне подошел старший филер и тихо сказал:
– Спасибо вам большое, Сергей Александрович. Век не забуду вашей доброты.
По прибытии в Тобольск я озадачился мыслью, где хранить сокровища до прихода парохода, но потом решил, раз городских властей озадачили по поводу мне повсеместной помощи, так теперь это время настало, и отправился к губернатору, но оказалось, что тот занемог, зато вице-губернатор Гаврилов Николай Иванович без малейшего промедления меня принял. Стоило мне изложить свою просьбу, как вопрос сразу был решен.
– Сергей Александрович, а как насчет хранилища банка? Подойдет?
– Вполне. Спасибо.
– А теперь не томите душу, расскажите о ваших приключениях!
После короткого рассказа последовал вопрос: нельзя ли хоть одним глазком поглядеть на легендарные сокровища?
Отказать было как-то невежливо человеку, только что решившего мою проблему, и я дал согласие. Выйдя на улицу, я подошел к казакам, охранявшим сани с ценным грузом, и сказал:
– Сейчас доставим груз в банк, и вы свободны, но расставаться просто так с вами не хочу. Хорошие вы люди, душевные, поэтому хочу вам, казаки и охотники, уважение оказать. Как насчет того, чтобы посидеть одной компанией за столом в трактире или ресторане, который укажете?
– Да! Это дело! Согласны! – сразу послышались веселые голоса со всех сторон.
– Я плачу и никаких возражений по этому поводу не принимаю, но при этом есть просьба: выделите человека от общества, чтобы помог мне со столом.
– Да тут и выбирать нечего! Толкунова! Ваську! – разом загомонили все. – Он у нас главный обжора!
Урядник довольно усмехнулся в усы, видно, и ему по душе пришлось мое предложение, после чего скомандовал:
– Отставить разговоры! Едем!
На следующее утро я отправился в банк и принялся за работу. Сначала сам лично переложил все сокровища в предоставленные мне тяжелые сундуки с навесными замками, а заодно составил общую опись. Не успел закончить работу, как стало прибывать городское начальство с женами для осмотра сокровищ. Жены и дочери отцов города громко ахали и шумно восторгались богатствами хана, при этом их супруги откровенно косились на своих мужей, но те, замечая их взгляды, виновато опускали глаза и разводили руками, означая тем самым, что сделать ничего не могут. Это не обычный старатель, которого можно запугать, а затем содрать три шкуры, а доверенный советник самого царя. Если у большинства в глазах горела только алчность при виде золота и драгоценных камней, то для меня большим и неожиданным исключением стал жандармский подполковник. Быстро пробежав глазами по содержимому остальных сундуков, он остановился у одного, куда были ссыпаны монеты, после чего извлек из кармана лупу и стал изучать монеты, с таким старанием и вниманием, что я заподозрил в нем коллекционера. Он настолько увлекся этим занятием, что даже не заметил, как остальные приглашенные собрались уходить. Отвлек его от этого занятия полицмейстер, который, подойдя, громко сказал, подтвердив мое предположение:
– Все! Пропал наш коллекционер! Вон как влюбленно разлюбезные свои монетки рассматривает!
Тот словно очнулся, оглянулся и, когда увидел, что все уже уходят, сказал:
– Извините, господа! Никак не хотел вас задерживать! Идемте!
Я стал прощаться со всеми, а когда дошла очередь до подполковника, неожиданно спросил:
– Леонид Андреевич, а вы случаем Иконникова не знаете?
– Профессора Иконникова? Антона Павловича? Кто же его из коллекционеров не знает? Его коллекция на весь мир прогремела, а представленный в его коллекции период Древнего мира выше всяких похвал! Такого подбора…
– Извините, что перебью вас, но не могли бы вы помочь отобрать для него наиболее интересные монеты. Мы с профессором хорошо знакомы, поэтому мне хотелось бы его порадовать.
– Сочту за честь!
Расстались мы весьма довольные друг другом. Он мне помог отобрать два десятка наиболее ценных, по его мнению, в историческом плане, монет, но и
