случае чего добраться до внутренней оболочки купола. Здесь не было достаточно места, чтобы лечь, а мой «гроб» вообще казался верхом роскоши по сравнению с этой дырой. Холодные слезы щипали кожу на щеках. Мое убежище находилось на уровне Бин Нижний 27, это было отличное место, чтобы спрятаться, но здесь было холодно. Даже при лунной силе тяготения тепло всё равно поднимается вверх. Поэтому чем ниже уровень, тем холоднее, а технические чуланы обычно не обогреваются.
Я вытерла слезы и подняла свой Гизмо. Точнее Гизмо, принадлежащий Харприту Сингху. Ну, вы меня поняли. Мой личный Гизмо я сунула в угол, предварительно вынув из него батарею. Администратор Нгуги не стала бы разглашать местонахождение чьего–либо Гизмо без веской причины, но «разыскивается в связи с двойным убийством» было достаточно веской причиной.
Мне нужно было немедленно принять решение, которое могло повлиять на всю мою оставшуюся жизнь.
Стоит ли мне обратиться к Руди?
Понятно, что убийство интересовало его куда больше, чем мои подпольные операции. И я была бы в большей безопасности, расскажи я ему всю правду. Может, он и говнюк, но он хороший полицейский, и он сделал бы всё возможное, чтобы защитить меня.
Но он искал повод выслать меня с Луны с тех пор, как мне исполнилось семнадцать. Он и так знал, что Тронд заказал всю эту заварушку с санчезовской плавильней, так что в этом смысле я не могла добавить ничего к уже имевшейся у него информации. Можно было предположить, что амнистию за сдачу Тронда мне уже никто не предложит — Тронд был мертв. Так что, обратившись к Руди, я
а) предоставила бы ему достаточно доказательств, чтобы выслать меня,
б) ничем бы не помогла в расследовании убийств.
Нет уж. Единственным способом остаться в живых и остаться на Луне было держать язык за зубами и не высовываться без необходимости.
Помощи было ждать неоткуда.
Я проглотила последние слезы и откашлялась. Потом набрала номер отца, пользуясь местной прокси–службой, позволявшей мне сохранять анонимность. Никто не узнает, что некто Харприт Сингх звонил Аммару Башара.
— Алло? — раздался голос отца.
— Отец, это я, Джаз.
— Привет! Странно, мой Гизмо не узнал твой номер. Как дела с твоим проектом? Оборудование тебе все ещё нужно?
— Отец, выслушай меня. Мне нужно, чтобы ты очень внимательно слушал, что я говорю.
— Хорошо… — ответил он, — похоже, у тебя скверные новости.
— Очень, — я снова вытерла лицо, — тебе нужно какое–то время не появляться дома и в мастерской. Побудь пока у кого–нибудь из своих друзей. Это всего на несколько дней.
— Но что случилось? Почему?
— Отец, я тут вляпалась в серьёзные неприятности.
— Тогда иди домой, и мы вместе все обдумаем.
— Нет, тебе нужно поскорее уйти из дома. Ты прочел в новостях про убийства? Тронд и Ирина?
— Да, видел. Как жаль, что…
— Те же убийцы теперь охотятся за мной. И они могут прийти за тобой, просто потому, что ты единственный близкий мне человек. Так что уходи побыстрее.
Он помолчал, потом сказал:
— Хорошо, давай встретимся в мастерской и вместе пойдем к имаму Фахиму. Он и его семья позаботятся о нас.
— Джаз, — его голос задрожал, — оставь это дело Руди. Это его работа.
— Я пока не могу доверять ему. Может, потом…
— Джазмин, немедленно возвращайся домой! — Его голос взлетел на целую октаву. — Ради Аллаха, не связывайся с людьми, способными на убийство!
— Извини, отец. Мне очень жаль, что так получилось. Пожалуйста, поскорее уходи из дома. Я позвоню, когда все закончится.
— Джаз… — начал было он, но я уже отключилась.
Дополнительный плюс прокси–связи: отец не мог позвонить мне на мой новый номер.
Весь вечер я просидела в своём закутке. Дважды мне пришлось добежать до туалета, но всё остальное время я провела, без конца просматривая новости и опасаясь за свою жизнь.
На следующее утро я проснулась с затёкшими ногами и разламывающейся спиной. Так оно всегда бывает, когда засыпаешь в слезах. Просыпаешься, а проблемы никуда не делись.
