«левша».
Остальная часть комнаты была ненамного больше той, в которой я выросла. Родись Руди на пару тысяч лет раньше, из него вышел бы превосходный спартанец.
Чжин Чу и я сидели рядом, прикованные наручниками к металлическим стульям.
— Это просто безобразие, — сказала я.
— Конечно, ты прямо воплощенная невинность, — сказал Руди, не отрывая глаз от компьютера.
— А я на самом деле ни в чем не виноват, — заявил Чжин Чу, дергая наручники, — меня вообще незачем здесь держать.
— Ты что, издеваешься? Ты пытался меня убить!
— Это неправда! — Чжин показал на дверь камеры. — Это он пытался тебя убить. Я просто организовал встречу. Если бы я этого не сделал, он убил бы меня на месте.
— Не пори чушь!
— Да, моя собственная жизнь мне дороже твоей. И что? Вся эта кутерьма вообще началась только из–за того, что ты не могла как следует скрыть следы.
— Да пошел ты…
Руди вытащил из ящика бутылку–спрей и обдал нас обоих струей воды.
— А ну–ка, уймитесь.
Чжин сморщился:
— Это так непрофессионально!
— Хватит скулить, — сказала я, стряхивая с лица воду.
— Может, ты и привыкла к струям жидкости в лицо, но я нет.
Недурно сказано, надо отдать ему должное. Я и отдала, не совсем цензурно.
Дверь открылась, и в комнату вошла Администратор Нгуги. Как будто только её и ждали.
Руди мельком глянул в её сторону и только хмыкнул:
— А вот и вы.
— Констебль, — поздоровалась Нгуги. Потом она перевела взгляд на меня, — Джазмин, дорогая, как дела?
Я молча указала на наручники.
— Констебль, разве в этом есть необходимость?
— А в вашем присутствии здесь есть необходимость? — ответил Руди.
Я могла поклясться, что температура в комнате понизилась градусов на десять.
— Тебе придется извинить нашего констебля, — заметила Нгуги. — Мы с ним не всегда сходимся во мнениях.
— Если бы вы перестали потакать нарушителям закона типа Джаз, мы бы понимали друг друга гораздо лучше.
Она только рукой махнула, словно отгоняя муху:
— Каждому городу нужна своя темная сторона. Так что лучше не обращать внимания на мелкие нарушения и заниматься более серьёзными угрозами.
Я усмехнулась:
— Ты слышал, что сказало начальство. Я самая мелкая из всех местных преступников, так что отпускай давай.
Руди покачал головой:
— Власть Администратора на меня практически не распространяется, я работаю непосредственно на ККК. Так что сиди и помалкивай.
Нгуги подошла к воздушному убежищу и заглянула внутрь через иллюминатор:
— Это и есть убийца?
— Да, — ответил Руди. — Я уже лет десять пытаюсь избавить город от организованной преступности, а вы всячески мешаете мне это сделать. Этих убийств могло бы не быть.
— Констебль, мы уже с вами обсуждали этот вопрос. Артемида не смогла бы существовать без денег синдиката. Идеализм — не «месиво», его на тарелку не положишь. — Она обернулась к Руди. — А этот человек что–нибудь сказал?
— Он отказался отвечать на вопросы. Даже имя своё не сказал, но, судя по Гизмо, его зовут Марсело Альварез и он внештатный бухгалтер– консультант.
— Понятно. У нас есть доказательства, что убил именно он?
Руди повернул к ней экран своего компьютера с результатами лабораторных исследований:
— Док Рассел заходила сегодня и взяла у него кровь на анализ. Она утверждает, что образец соответствует крови, найденной на месте
