— При твоей профессии ты это должен был начать делать давным-давно, — назидательно произнес Нифонтов. — Ладно, не вопрос. Мне все равно еще часа два убить нужно, потому можем побеседовать и в другом месте.
— Мне бы еще моих спутников найти. Не поверишь — потерялся я тут. Свернул куда-то и теперь то место, где убийство произошло, найти не могу. А телефон дома остался.
— Обычное дело, — приободрил меня оперативник. — Я поначалу тоже на кладбищах плутал по полной программе. Вроде и участок знаешь, и вон указатели висят, а все равно, пока нужную могилу найдешь, упаришься весь. А если дело летом происходит и дожди были, то еще и комары зажрут. Они на кладбищах всегда зверствуют ужасно. Сейчас-то хорошо, сухо, а в сырую погоду — у-у-у!
Конец его речи я дослушивал уже на ходу, поскольку он шустро зашагал по дорожке, уверенно поворачивая то налево, то направо.
И всего через каких-то несколько минут я оказался в том месте, которое безнадежно искал, оно было совсем рядом. Даже странно, что я сам к нему не вышел. Или это было закономерно? Не знаю.
Обнаружились там и мои приятели, они беседовали со Стасом, который что-то им негромко объяснял, активно при этом жестикулируя.
— …пока не надо, — услышал я конец фразы, приблизившись к ним. — Как можно будет — дам отмашку.
— Горячий матерьяльчик, — вкрадчиво произнес Севастьянов. — Стас?
— Материал не колбаса, не протухнет, — жестко произнес полицейский.
— Протухнуть не может, но зато актуальность потеряет, — объяснил приятелю журналист. — Сам же знаешь, это ведь прописные истины.
— Серый, мы дружим с первого класса, и ты меня за это время изучил не хуже, чем себя. — Стас достал из кармана сигареты. — Если я сказал «нет», значит, нет. А если ты плюнешь на мои интересы, то сам знаешь, что будет. Помнишь, ты в шестом классе все-таки кинул карбид в унитаз в туалете на третьем этаже, хоть я и просил тебя этого не делать? Чем дело кончилось?
— А чем дело кончилось? — заинтересовалась Маринка. — И зачем кидать в унитаз этот самый карбид?
— Кидают его для смеха. Там химическая реакция начинается, зрелище еще то, — объяснил ей Севастьянов. — А кончилось это тем, что Стас со мной потом полгода не разговаривал. Игнорировал меня. Демонстративно.
— У меня мама тогда как раз в школу вечерней уборщицей устроилась, — пояснил полицейский. — Я особо это не афишировал, зачем? Сами понимаете, ей все это убирать пришлось. Точнее, я тогда сам все в порядок приводил, после этого придурка.
— Сказал бы сразу, — насупился Севастьянов. — Чего молчал? Я же не знал. И извинился потом перед тетей Наташей. Она меня, между прочим, сразу простила.
— А просто выполнить просьбу друга было сложно? — сдвинул брови Стас. — Без вопросов и объяснений?
— Ты всегда любил играть втемную, — разошелся Севастьянов. — Вечно буркнешь что-то вроде: «Так надо» — и все. И я гадаю — почему надо, отчего надо…
— Успокойтесь, девочки, — попросила их Маринка. — Что с этим материалом делать будем?
— Ждать будем, — махнул рукой ее коллега. — Пока соизволения Станислава не воспоследует.
— Вот! — Полицейский одобрительно кивнул. — Правильные слова. Серый, да не менжуйся. Такое шило в мешке не утаишь, особенно при нынешнем развитии технологий. Один фиг, просочится что-то в Сеть, а потом и ваше время придет. У тебя же, по сути, эксклюзив, причем с фотоматериалами и комментариями сотрудников полиции. По-хорошему, ваш «Столичный вестник» мне очередную «поляну» задолжал.
— Будет тебе «поляна», — пообещал ему Севастьянов. — Я шефа распатроню. Он у нас дядька лютый, но тему понимает и на такие вопросы не жмется. Нет, сначала, как и полагается, поорет, но потом открывает сейф с кассой.
Пока они общались, последние полицейские покинули кладбище, даже ленту, огораживающую место преступления, и то сняли.
— Ладно, поехали и мы. — Маринка поежилась. — Вечереет, однако. Сань, может, заедем куда-нибудь, выпьем по маленькой? Какое-никакое, а нервное потрясение. Не каждый день такое видишь.
Она бросила взгляд в сторону могильной плиты, на которой даже отсюда можно было разглядеть потеки бурого цвета.
— Понимаю, что прозвучит странновато, но я тут останусь, — помявшись, сказал я. — Просто знакомого встретил, хочу с ним поболтать.
И я показал на Нифонтова, который стоял неподалеку от нас.
— Интересные у тебя знакомые, — немедленно сообщил мне Стас. — Серег, он точно именно ваш внештатник? А то, знаешь, мысли у меня сейчас разные возникли на этот счет.
— Значит, все-таки тогда я не бредила, — расстроенно заметила Маринка. — Помню я этого твоего приятеля, и его появление разрушило стройную теорию, которую я себе создала.
— Красиво сказано, — отметил Сергей. — А что за теория?
— Мне надо выпить, — решительно заявила моя соседка. — Вези меня домой, у меня там есть бутылка самбуки. А по дороге я расскажу тебе жуткую историю, в которую влипла по милости вот этого негодяя.
Негодяем был, разумеется, я.