ударила по каменному полу кулаком, прокричав:
– Достали! Требую, чтобы хотя бы во сне вы оставили меня в покое!
В нескольких шагах от меня появился образ атеркара в плаще, сквозь прорези в маске мелькнул зеленый свет глаз и раздался знакомый голос:
– Пора… Зачтено… Просыпайся…
Резко распахнув глаза, я потянулась в кровати, не желая вставать. Слишком большое количество разрозненных мыслей крутилось по кругу в моей голове. Давай же, Алена, соберись! В конце концов, ты кто? Блондинистая нюня или дипломированный аналитик, способный если не на сто процентов просчитать все варианты, то хотя бы оценить и набросать формулу рисков. За эту неделю из аналитика ты превратилась в черт знает что! Соберись, тряпка! Воспрянь духом и докажи этим гадам, что не на ту напали!
Значит, эта похотливая сволота считает, что я уже в его власти? Перетопчется!
А этот красавчик осудил и себя, и меня? Вот еще!
Посмотрим… за кем будет этот кон. Мальчики, по-моему, вы забыли, что я пока еще не ваша собственность, а значит, имею право на свое мнение! Осталось только это самое мнение приобрести. Так, мне срочно нужен мозговой штурм.
Вскочив с кровати, я надела халат, решительно распахнула дверь и прокричала:
– Милка! Ванька! Подъем, нужна ваша помощь!
Из комнаты брата тут же выскочила растрепанная ведьма, кутаясь в простыню и смущенно отводя взор в сторону. Через приоткрытую дверь я наблюдала стыдливо пытающегося прикрыться подушкой обнаженного братика с ветвистым украшением, за эти сутки ставшим еще больше.
– Так… Пока я борюсь за собственную душу, вы тут удовольствие получаете? – прищурившись, то ли спросила, то ли осудила я. – Чтобы через пятнадцать минут оба были на кухне и кормили меня вкусным завтраком. Да-да! Ванька, и мне плевать, как ты пропихнешь туда свою разветвленную голову!
На этом я гордо прошествовала в ванную, громко захлопнув дверь. Да, завидовала. Стоя под контрастным душем, отгоняла от себя обнаженный образ Аркерона. Не сейчас…
– Алена! Вот чего ты орешь?! – возмущенно произнес братик, когда я с полотенцем на голове вошла в кухню.
– Завидно! – буркнула я.
Заползая в угол между столом и холодильником, я с блаженством оперлась на последний, прикрыв глаза, но не переставая следить за суетящейся на кухне Милой. Спустя минуту передо мной появилась чашка, источающая дивный и очень бодрящий аромат, а рядом со звоном была поставлена тарелка, на которой дрогнули два непрожаренных яйца.
– Спасибо, – растягивая губы в улыбке, произнесла я.
– На здоровье, – сурово ответила Мила, отворачиваясь к плите.
– Не обижайся, – миролюбиво предложила, делая первый глоток.
Горячий напиток поспешил по пищеводу в желудок, и я, словно кошка, тихонько заурчала.
– Отомщу и забуду, – буркнула рыжая.
– Алена, тебе не говорили, что для женщины хуже полного отсутствия секса в жизни может быть лишь прерванный на самом интересном месте половой акт, – нравоучительно начал братик, но я лишь отмахнулась. – И да, кстати, это что?!
Ванька ткнул пальцем мне в голову, а я возмущенно зашипела, стягивая полотенце.
– А-а-а… Я думал, ты таким образом решила мозги от утечки уберечь, – ехидно проинформировал рогатый, чем вызвал мой предупреждающий взгляд.
– Ерничаешь? – уточнила я.
– Мщу, – проинформировал мелкий.
– Отдачи не боишься? – заломив бровь, спросила я.
– Все, я от вас устал, от обеих! Одна угрожает, другая шипит похлеще змеи. Девочки, а не пошли бы вы… в ад! – рявкнул Ванька, резко вставая из-за стола.
– Ага… Значит «недотрах» все-таки есть, и он, судя по гормональным всплескам, как раз у тебя, – констатировала я, отрезая кусочек яичницы, созерцая его и медленно облизываясь.
– Дура! – рявкнул Иван.
– Э-э-э… Нет! Дурак в нашей семье – ты, потому что козел! А я, видимо, Аленушка Премудрая…
– Да уж, я смотрю, твоя мудрость просто-таки прет, – вспылил мелкий, опустившись на табурет.
– Ну что, пар выпустили? – будничным тоном поинтересовалась Мила, ставя на стол две чашки кофе и тарелку с бутербродами. – Тогда предлагаю обсудить то, ради чего Алена нас… Хм, прервала.
Ведьма протянула руку и, погладив братца по щеке, послала ему воздушный поцелуй. Зависть тут же зашипела внутри меня, но я, прикрыв глаза, лишь
