рынок и нечто вроде точки с фастфудом. Столовая – не столовая, бар – не бар. В общем, не пойми что, но перекусить, как они нас заверили, там можно было.
А голод уже давал о себе знать. То, что мы съели в фавелах, успело не только перевариться, но и забыться. В животе посасывало и периодически жалобно урчало. Еще бы, после такой-то пробежки по ночному городу.
Поднявшись по лестнице в ангар, мы, не сговариваясь, пошли к стойке, тем более что от нее, перебивая запахи ружейного масла и кислого человеческого пота, распространялся аромат какой-то еды.
На раздаче стоял мрачный парень из местных – в фартуке и дурацкой шапочке.
– Двадцать, – произнес он, даже не посмотрев на нас.
– Чего – «двадцать»? – недоуменно переспросил я.
– Двадцать реалов, – продавец поднял голову. – Есть?
Денег у меня не было. Виктор сделал шаг вперед и протянул парню три купюры по двадцать реалов. Русский оказался гораздо более находчивым, чем я, – видимо, он вытащил деньги у трупов бандитов из фавел. А я-то думал, что теперь деньги никого не интересовали.
Идиот. Насмотрелся голливудского кино, где герои после конца света принципиально не берут денег. Типа, они не мародеры.
Судя по выражению лица Дэнни, наши мысли сходились.
Взяв деньги, раздатчик исчез за шторкой. Минуты через две он вернулся и протянул нам три больших ведра из KFC.
Я посмотрел на ехидно улыбавшегося с картинки полковника Сандерса.
– Это что, прикол такой, nigga? – спросил я, взяв в руки ведерко и заглянув внутрь. Там я обнаружил два куриных крыла, две ножки и несколько кусков филе в панировке. Вместо картошки положили немного чипсов.
– Если бы, – ответил мне раздатчик. – Сейчас не до приколов.
Дэнни начал хихикать. Пока еле заметно, потихоньку, но было ясно, что еще немного – и эти смешки перерастут в полноценное ржание.
– Это что, реально KFC? – удивленно посмотрел я на раздатчика. Мои спутники тоже взяли свои ведра, Дэнни уже в голос смеялся, Виктор неодобрительно качал головой.
– Да, реально, – раздатчик уже не скрывал своего раздражения. Я подметил, что в глазах его полопались сосуды – наверное, тоже от недосыпа. – Взяли целый рефрижератор с полуфабрикатами – вот и кормим народ, чем можем. Что стоишь, салфетку ждешь?
– А попить? – вмешался Дэнни.
– Есть пиво, – недовольно буркнул парень, который, кажется, мечтал побыстрее избавиться от нас и продолжить заниматься своими делами. – Есть вода.
– Три пива. – Виктор кинул на стол еще одну двадцатку.
– Сдачи нет, – быстро сказал продавец.
– Оставь себе, – махнул рукой русский.
Вздохнув с облегчением, раздатчик нацедил нам три стакана пива, после чего решился выдать и подносы – даже чистые. Салфеток, правда, не дал, но мы и просить не стали.
– Работать надо над уровнем обслуживания, homie, – громко выдал я, развернулся и потопал к свободному столику.
– Жалобную книгу дать? – бросил парень мне в спину.
Дэнни все-таки прорвало, он начал ржать, но меня теперь интересовала только курица. Она была, как и положено в KFC, чуть-чуть суховата, непривычно было есть ее без моего любимого фирменного сырного соуса.
Я поглощал пищу со скоростью комбайна, и только когда обе ножки и половина филе оказались у меня в желудке, откинулся на стуле и, взяв с подноса стакан пива, сделал хороший глоток.
И чуть не выплюнул все обратно.
С трудом проглотив комок, вставший в горле, я аккуратно поставил стакан на стол.
– Теплое, – поморщился Виктор. – Хуже бывает, только когда его замораживают. Пьешь – будто жидкий азот глотаешь.
– Это точно, nigga, – согласился я и осмотрелся вокруг.
Людей в этом зале оказалось неожиданно много. Были здесь и крепкие мужчины, и дряхлые старики, и женщины, и даже маленькие дети. И где-то на периферии сознания маячила мысль о том, что здесь собрались далеко не все. В подвалах и технических помещениях их, скорее всего, было гораздо больше.
А значит, дело было плохо. Кормить такую толпу, следить, чтобы люди не передрались друг с другом, не воровали или не передохли от какой-нибудь дизентерии, – у спасателей явно были большие проблемы.
«Понятно теперь, почему парни выглядят так, будто не спали уже несколько суток», – подумал я.
Мы с Дэнни, конечно, выглядели не лучше: у парня нижняя челюсть была разбита, у меня сломан нос, да еще и синяк на лице красовался. Но мы, по
