– Но я слышала крики… – промямлила моя лживая служанка, сглатывая и шатаясь так, словно только что встала с постели после долгой болезни. – Я подумала, что… с вами … случилось что-то плохое…
– О! Ты права. Сегодня случилось нечто ужасное… – коварно улыбнулся мой дядя, присаживаясь на кровать. – А теперь я, как настоящий рыцарь, вынужден откланяться. Мне жаль, что не удалось сохранить это в тайне. Ты простишь меня, любовь моя, если я вынужден буду тебя покинуть? Не переживай, радость моя, я скоро вернусь…
Он галантно взял мою руку и поцеловал ее.
– Теперь уже нет смысла прятаться и скрывать… – улыбнулась я, проводя рукой по его лицу. – Прости, любимый, что так получилось… Я повешу эту мразь, я обещаю!
Демон демонстративно вышел из комнаты. Остальные стали бочком пятиться в сторону двери, понимая, что только что нарвались на гнев монархини, явно не ожидавшей, что утром в момент прощания с возлюбленным к ней ворвется целая делегация. Дверь захлопнулась, а в комнате остались расстроенный старик и побледневшая служанка.
– Принцесса! – рыдал старик. – Как вы могли! Это же… это же… ужасно! Как вы теперь выйдете замуж? Вы опорочили имя своего покойного батюшки, своей покойной матушки, своего покойного дедушки…
Я не стала дожидаться, когда будет перечислено все генеалогическое древо династии Тилдор, и резко ответила:
– Я – принцесса! Я имею право делать то, что хочу! Кто мне указ? Мне никто не указ!
– Как же так? Как вы могли запятнать себя кровосмешением? Если бы жив был ваш покойный батюшка, то он бы запер вас в башне, а своего двоюродного брата казнил бы! – ныл старик, падая на колени.
– Король умер, да здравствует принцесса! – ответила я, вставая с кровати. После этих слов старик молча хлопнулся на пол и растянулся на ковре. Дышит? Дышит. Живой…
Служанку нужно наказать, но я думала, как бы это сделать поизящнее. По-королевски… Мне нужен был предлог, а предлога, как назло, не было. И тут я вспомнила Падл Падловича и его бытовую технику.
Подойдя к пыльному трюмо, я провела по нему рукой и тут же бросила взгляд на виновницу этого безобразия.
– Здесь лежали деньги. Мешочек с деньгами! – со злостью воскликнула я, глядя в глаза служанке.
– Я … я… не видела здесь никаких денег … Я… – пробормотала она, пятясь к двери.
– Я не разрешала тебе покидать комнату! Эй! Стража! Схватить ее! – закричала я. И тут же в комнату влетели два стражника. Растерянно посмотрели на меня, а потом на служанку, которая тут же упала мне в ноги, причитая о том, что ее нельзя в темницу, что у нее больной ребенок… Она надеется на милосердие и молит меня о пощаде.
– Увы! – вздохнула я, махнув рукой. – Обыскать ее!
– Не надо… – пролепетала служанка, когда ее раздели догола.
– Нет! Уже успела спрятать в своей комнате? Где ее комната? Сейчас пойдем и поищем там! Если мы найдем деньги, то пеняй на себя! – сказала я, натягивая платье. – А теперь зашнуруй мне корсет. В последний раз…
Тесьма на корсете лопнула, поэтому дрожащими руками служанка попыталась стянуть его на мне, причитая о том, что она исправится и не надо так сурово…
Я в сопровождении стражников, придерживая платье, двинулась в комнату прислуги. По дороге к нам присоединился пес, радостно виляя хвостом.
После того как стражники выломали дверь в неприметную каморку, первое, что мне бросилось в глаза, так это дырявые занавески и лежанка.
– Поднять матрас! – скомандовала я. – Отдернуть занавеску!
Когда занавеску отдернули, я увидела десяток нарядов, сваленных на полу. Судя по ткани и фактуре, это – явно не рабочая одежда кухарки или горничной. Драгоценности, если таковые и украшали этот гардероб, были срезаны. Кое-где оставались торчащие нитки. Под матрасом валялся нож. Пес поскреб когтями, мол, смотрите сюда, и звонко гавкнул.
Я ловко сдвинула половицу и поняла, что моя горничная – вполне состоятельная женщина. Под половицей лежали подсвечник, несколько мешочков с драгоценностями и мешочек с золотыми монетами.
– Он! – сказала я, указывая на него пальцем. Я подняла все сокровища, развернула мешочки и поняла, что я по сравнению с ней просто принцесса на бобах! Служанка ползала на коленях, умоляя не казнить ее. Она рыдала, рвала на себе волосы, каялась и причитала… Но мое сердце замерзло той зимней ночью в заснеженном лесу. – ?Воровка! Посадить ее в клетку в одном платье и выставить на улице! Надеюсь, клетка найдется! А если не найдется – смастерить! – отозвалась я и пошла вперед. – Завтра утром, если она будет еще жива, снимите ее и вышвырните вон из замка.
Все. Кончилась добрая принцесса.
Глава 11
Ловкость рук и никакого мошенничества
