пробовали.
Гай сидел, привалившись к переборке и прижав ухо к теплому железу, слушал безразлично, даже не пытаясь обрывкам слов придать смысл.
– У тебя не только язык трепача, но и слепые бельма!
Эту фразу он услышал полностью, будто ему выкрикнули в ухо. Это Вольф. Гай слышал его голос не так часто, но сразу узнал.
– Да точно говорю, видел!
Ламар упорствовал, стараясь переорать другие голоса и срываясь на нервную ругань:
– Я не идиот и не слепой! Он выглянул, а потом спрятался. Я еще не выжил из ума, чтобы не заметить прошмыгнувшего к воде хитрозадого умника.
– Наши все здесь.
Этот голос Гай не узнал. Хотя он ему показался знакомым, но этого быть не могло. Если бы он не знал, что за стеной выродки, то был бы уверен, что это сказал Свимми.
– А почему тогда дверь закрыта изнутри? – не сдавался Ламар.
Рычаг осторожно дернули, чуть слышно постучали и недоверчиво спросили:
– Есть там кто?
Гай взвился, опрокинув пустой ящик с эмблемой инструментов. Он был готов поклясться, что слышал голос Тобиаса. Грохот отлетевшей коробки услышали через стену, и на этот раз голос Тоби стал требовательней.
– Кто там?! Кто бы ты ни был, немедленно открывай!
– Тоби? – Гай сглотнул подкативший ком, приникнув губами к двери. – Тоби, это ты?
Казалось, Тобиас был потрясен не меньше Гая. Гул за стеной стих, и он еле слышно спросил:
– Гай?
– Тоби!
Срывая ногти, Гай бросился вращать дверной штурвал.
– Тоби, ты жив!
Он распахнул дверь и первым увидел Святошу. Рядом с ним Свимми с вытянувшимся лицом, словно тот увидел привидение. Тобиас стоял чуть в стороне, направив на дверь стальной прут.
– Тоби!
Гай бросился к нему, но, зацепившись за высокий комингс, неуклюже растянулся под аккомпанемент удивленных возгласов. Затем вскочил и обхватил Тобиаса за плечи.
– Если бы ты знал, как я рад! Как же мне тебя не хватало!
– Ты живой?
Недоверчиво глядя в лицо, Тобиас попытался отстраниться.
– Нет, я гребаный призрак! Ты ослеп, или тебе двинуть между глаз, чтобы навести резкость? Хотя что там говорить! – как вспыхнув, так же неожиданно и остыв, Гай кивнул на Ламара. – Я ведь тоже, как его увидел, так успел вас всех похоронить! Что он здесь делает?
– Он? – Тобиас удивленно оглянулся, словно и сам впервые увидел Ламара. – Он ищет трубы для навеса. Это я его отправил, – осмелев, Тоби потрогал локоть Гая, потом легонько толкнул в грудь. – Но ведь… ты же… уме… пропал?
– Как пропал, так и появился! Почему они с вами?
Гай взглянул поверх голов, но кроме Ламара и Вольфа больше никого из выродков не заметил. В ответ Тобиас пожал плечами.
– Потому что они так решили. Это был их выбор. А кто был против – от тех мы избавились. Где ты был? Это действительно ты?
– Где я был? Ты даже представить не можешь, где я был! Но, Тоби, к чему это недоверие? Это же я – Гай! За кого ты меня принял?
Кажется, на этот раз Тобиас оттаял. Смутившись и неловко расставив руки, он, наконец, ответил на объятия Гая.
– Прости. Я уже ничего не соображаю. Нам ведь к призракам не привыкать.
– Призракам? На барже призраки?
– Один. Ты же помнишь Ульриха?
– Еще бы! Он тогда нас здорово напугал. Прошел из второго в седьмой, а потом исчез.
– Ходит и сейчас. Каждую ночь. След в след. В одно и тоже время. Появляется у переборки в первый отсек, там, где умер, и уходит в седьмой. Потом исчезает. И всегда одно и тоже – вода прибывает, а вы спите! Но мы его уже не боимся. Привыкли. Ребята по нему отмеряют вахты. Но где пропадал ты? Сдается мне, что тебе есть, о чем нам рассказать. Ну… давай… куда исчез и как вернулся?
– Господь нам его вернул! – Святоша Джо развернул Гая лицом к свету и торопливо осенил крестом, будто проверяя – исчезнет тот или нет.
– Может, и Господь, а может, и сам я без него справился. Откровенно говоря, Святоша, что-то я не видел его оберегающего покрывала. И от копья он меня не защитил, – Гай красноречиво ткнул в шрам на голой груди. – И тарбозавра не прикончил. Пришлось все самому. Так что зря не маши крестом у меня
