— Когда это было нельзя? — меланхолично ответил Брагин. Потянулся к стене, щелкнул выключателем, залив комнату пусть и неярким, а все же искусственным светом. — А глаза я не порчу, так как не читаю.
— Чем же ты в темноте занимаешься? — поддел товарища Алексей. Скинув защитный плащ, он на пару секунд включил воздушный фильтр на входе в жилой отсек, сдувая с одежды уличную пыль. Пусть и не сезон пыльцы сейчас, но кому, как не ему, соблюдать технику безопасности? Тоже… быть образцом.
— Размышляю, — отозвался Брагин. — Чай будешь?
— Буду.
— Ставь.
— По крайней мере, хоть чай ты еще не кипятишь на костре, — проворчал Ветров, щелкая кнопкой бойлера.
— Непременно кипятил бы, если б здешняя так называемая древесина горела получше. — Комендант потянулся в кресле, расправляя плечи. — Что нового?
— Вверенная тебе база медленно, но верно катится в каменный век, вот что. — Алексей картинно вздохнул, усаживаясь напротив. — И я не про методы освещения сейчас. Честно говоря, уже подумываю написать монографию о формировании суеверий в космических колониях. Оказывается, на днях экспедицию биологов леший полдня кругами водил, можешь себе представить?
— Ничего удивительного. — Брагин тихо рассмеялся. — Ты не бываешь на стройплощадке, поэтому не в курсе новых тенденций. Так и быть, подкину тебе еще материала для монографии: строители привязывают цветные ленточки на деревья по границе участка. В ручной разметке смысла нет, все схемы в памяти киберов заложены. Спрашиваю — зачем? Оказалось, местных духов задабривают. Все-таки мы у них территорию отбираем.
— Серьезно? Слушай, это уже нездоровая тенденция. Ладно строительная бригада, они ребята простые… но биологи? А прочий научный корпус, думаешь, лучше? Я ведь давно подобные глупости коллекционирую, даже записывать начал. У тех через распадок ходить «плохая примета», эти результаты до перепроверки никому не показывают — «сглазить» боятся!
— Есть такое дело. Но, думается мне, ты зря кипятишься. Хотим мы того или нет, но земное человечество взращено на иррациональном субстрате. И пока мы еще не совершенные киборги из фантастических книг позапрошлого века, без иррационального нам не выжить. Это не мое личное мнение, это, между прочим, еще Юнг отмечал.
— Я понимаю, что людям нелегко. — Алексей потянулся к чайнику, плеснул кипятка поверх загодя подготовленной товарищем щепотки сушеных трав. В комнате тут же остро запахло местным лесом, влагой и совсем немного — землей. — После катастрофы на первой базе все мы, выжившие, имеем полное право на целый букет неврозов. Плюс изоляция, о ней и без меня немало трактатов написано… Слушай, ты что, правда мешаешь земной чай с сизым папоротником?
— Один к трем, земное с местным. А ты попробуй. — Брагин выставил на стол пару жестяных кружек. — Сначала мешал один к одному, но чаю, как ты понимаешь, все меньше, а за его выращивание агрономы пока не берутся. Вот потихоньку увеличиваю пропорцию.
— Доведешь до один к десяти — станешь моллюском, — пригрозил Алексей, но все же, принюхавшись, налил себе буроватой жидкости.
— Ты посмотри на это философски, Леш. С точки зрения нашей любимой проблемы адаптации, — произнес комендант. Ветров поморщился.
— К слову о ней, Георгадзе вчера выпала честь первооткрывателя очередного аллергена. Будем обновлять адаптационный коктейль… Ну и при чем здесь это?
— А при том, что происходит этакая… трансплантация земного иррационального на новую почву. Ты подумай, откуда здесь взяться земным лешим? Даже у мифологии есть своя внутренняя логика. Для наших далеких предков хозяином леса был медведь, а здесь?
— А здесь, за неимением по-настоящему крупных хищников, предлагаю объявить таковым литофага, — хмыкнул Алексей, вспомнив неповоротливую тушу гигантского червя, скрывавшегося под этим экзотическим названием. Название вполне отражало его особенность — червь, будучи крайне мирным созданием, питался неорганикой, растворяя даже камни адской смесью кислот в собственном желудке. — Поставим в центре базы тотем в полный рост и будем приносить жертвы геологическими образцами. Знаешь, какая у меня рабочая версия по поводу суеверий? Возможно, на нас на всех действует какой- то психоактивный агент.
— И его пропустили все исследования на токсины? — Брагин нахмурился.
— Влад, очнись! Перед нами целая планета. Как бы мы с ребятами ни старались, мы не можем разобрать на молекулы всю среду, в которой приходится жить. Неучтенный фактор может быть где угодно — в почве, в воде, в воздухе, в еде, как бы ни старались мы ограждать поля и теплицы… — Ветров подозрительно глянул на кружку с чаем и отставил ее. — Но всего вероятней, что это что-то в лесу. Сам посуди — что биологи, что строители вынуждены работать вдали от базы. Может, какое-то растение распыляет в воздух фитонциды или что-то подобное…
— Так проверь. Хочешь, завтра же прикреплю тебя к любой экспедиционной группе? Возьми приборы, какие надо, проверь все на месте. Биологи пусть ходят своими обычными путями, а ты ищи свой психоактивный фактор.
— Это ты так изящно решил показать, что не веришь в мою гипотезу? — Алексей скрестил руки на груди.
— Нет, я хочу сказать, что ты засиделся в своей лаборатории. Пациентов много?
