Можно сказать, что больница жила в унисон всем хорошим и плохим перипетиям внутренней национальной жизни Одессы. Когда в городе произошел еврейский погром 1905 года, большой двор Еврейской больницы превратился в палаточный лагерь для семей, чьи квартиры попали под прицел погромщиков (по одним сведениям, тогда от погромщиков пострадали около 5 тысяч, по другим – около 50 тысяч человек). Пострадавшие получали бесплатную медицинскую помощь и питание за счёт средств специально сформированного одесской еврейской общиной Комитета помощи пострадавшим от погрома.
* * * Погром. Еврей говорит жене:
– Сарочка, спрячься куда-нибудь, а то изнасилуют.
– Нет уж, погром – так погром.
* * * Еврейские погромы в Одессе. Пожилой еврей умоляет погромщиков:
– Берите все, что хотите! Только таки не трогайте мою дочь Розочку!
Дородная Розочка, отодвигая папу, кричит:
– Таки уж нет! Погром есть погром!
* * * Приходит знакомый к Гольдбергу и видит, что тот перевязывает талию веревкой.
– Что ты делаешь?!
– Вешаюсь.
– Тогда завяжи веревку на шее!
– Пробовал – задыхаюсь.
* * * – Абрам Соломонович, когда вас нету дома, соседи про вас такое говорят!
– Ой, Аркаша, я умоляю! Да када мене нету дома, таки пусть они мене даже бьют!
* * * Стук в дверь. Сара открывает. Абрам из комнаты:
– Сара, кто там? Мы никого не приглашали!
– Какой-то нищий, говорит, что уже три дня не видел мяса…
– Сарочка, ну таки покажи ему котлету и пусть идет дальше.
* * * В квартиру Рабиновича врываются бандиты.
– Это ограбление! Золото, быстро!
Абрам из комнаты:
– Сара, золотце, за тобой пришли!
* * * – Абрам, завтра погром!
– А я по паспорту – русский.
– Так бить будут не по паспорту, а по морде.
* * * Стук в дверь:
– Здесь живет Рабинович?
Голос из-за двери:
– Разве это жизнь?
* * * Идут два одессита по ночной Одессе. Вдруг из темноты вываливается братва.
– Деньги, ценности, часы – быстро!
Один одессит поворачивается к другому:
– Фима, я тебе должен 300 долларов, отдаю при свидетелях.
* * * Встречаются два еврея.
