– Молодой человек, когда уходит последний поезд на Тернополь?
– До этого, – отвечает тот, – вы, мадам, всё равно не доживёте!
* * * Одесса. Трое сослуживцев собрались в командировку, одетые, с чемоданами, стоят в прихожей одного из них, вот уже пора выходить. И тут землетрясение. Ну, они выходят.
Двор полон полуодетых людей, кто в бритвенной пене, кто в прозрачном пеньюаре, кто в одеяле. И тут выходят они, одетые и с чемоданами.
Голос:
– Вот, а этих евреев заранее предупредили!
* * * Объявление по одесскому городскому радио: «Всем евреям, улетающим сегодня рейсом Одесса – Тель-Авив, просьба явиться в справочное бюро аэровокзала, где им будет вручена медаль «За освобождение Одессы»».
* * * Одессит, уехавший на ПМЖ в Германию, упорно пишет, что он живёт в Поцдаме.
* * * Объявление на двери одесского ОВИРа:
«Приём документов у лиц эмигрантской национальности временно прекращён».
* * * На нижней полке в купе беседуют две слегка потрепанные одесситки.
– Ни Дерибасовская, на Ришельевская, ни Приморский бульвар, ни одесские «Интуристы» не дают теперь заработка. Поедем в Воркуту или в Норильск. Там полярники за одну ночь «кусок» платят.
Пассажир с верхней полки:
– Дамочки путешествующие, не забывайте, что на Севере ночь полгода длится.
* * * – Сёма, у меня таки есть шикарный план: давай вместе где-нибудь в Париже откроем ювелирный магазин, а?
– Нет, давай так: ты открывать будешь, а я на постою шухере.
* * * 80-е годы. В одесскую контору, из которой уволили всех евреев, пожаловала иностранная правозащитная делегация. Перед её приходом, боясь шумихи об антисемитизме, бухгалтера Иванова назначили Рабиновичем.
Делегация расположилась в директорском кабинете. Сразу же был задан вопрос, работают ли в конторе евреи. Директор нажимает кнопку селектора:
– Пригласите ко мне товарища Рабиновича! …Как уехал?!
* * * Одесса. На кухне в квартире Рабиновичей:
– Мама, я женюсь!
– На ком, Фимочка?
– На Яне!
– Она же не еврейка! Какой позор! Только через мой труп!
– Мама, её папа владелец металлургического комбината!
Отец из комнаты:
– Фима, женись! От позора мы уедем в Штаты, а с похоронами я договорюсь!
* * * Очень богатый одесский зубной врач Рабинович эмигрирует в Америку.
Поскольку вывезти всё своё состояние за границу не представляется возможным, он всё своё имущество продал и сделал себе пять пар драгоценных зубных протезов. Стоимость этих протезов намного превышает предельную сумму, которую по закону можно провезти через таможню США.
Он благополучно прибыл в Нью-Йорк и, когда таможенник его спросил, для чего ему пять пар вставных зубов, Рабинович объясняет:
– Евреи, соблюдающие кашрут, держат два набора посуды: один – для мясного, другой – для молочного. Я так религиозен, что держу
