Собрание сочинений. Том 3

* * *

Из тьмы лесов, из топи блат
Встают каркасы рая.
Мы жидкий вязкий мармелад
Ногами попираем.

Нам слаще патоки оно,
Повидло здешней грязи.
Пускай в декабрьское окно
Сверкает безобразье.

Как новой сказки оборот
Ее преображенье.
Иных долгот, иных широт
Живое приближенье.

* * *

Боялись испокон
Бежавшие из ада
Темнеющих икон
Пронзительного взгляда.

Я знаю — ты не та,
Ты вовсе не икона,
Ты ходишь без креста,
И ты не ждешь поклона.

Как я, ты — жертва зла.
И все-таки награда,
Что жизнь приберегла
Вернувшимся из ада.

* * *

В болотах завязшие горы,
В подножиях гор — облака.
И серое, дымное море
В кольце голубого песка.

Я знал Гулливера потехи,
Березы и ели топча,
Рукой вырывая орехи
Из стиснутых лап кедрача.

Я рвал, наклоняясь, рябину
И гладил орлиных птенцов.
Столетние лиственниц спины
Сгибал я руками в кольцо.

И все это — чуткое ухо
Подгорной лесной тишины,
Метель тополиного пуха
И вьюга людской седины.

Все это (твердят мне) — не надо
Таежная тропка — узка,
Тайга — не предмет для баллады
И не матерьял для стиха…

* * *[44]

В потемневшее безмолвье