серьезные глаза девочки, объяснить, что это мы, очень странное племя, и принимаем ее падавана как своего. Не смотря на то, что его племя напало на нас. А вот в другие люди не такие странные, и могут нас не понять. Много, много раз племена воевали со Старыми людьми. Такое не забывается. Туда, куда мы поплывем, очень много таких людей. Если они вдруг нападут на твоего друга, мы не сможем его защитить. Мы, конечно, будем биться, но нас мало, а их много и мы все можем погибнуть. Разве такого хочет наша Амазонка? Естественно, Амазонка такого не хотела. Но, чтобы не оставлять в душе ребенка "неустроенности", я еще поговорил с неандертальским парнем и разъяснил суть проблемы.
— Со своей стороны — сказал я ему — я объяснил Найдене все как надо, и она поняла. Теперь тебе надо придумать, что сказать, почему ты не можешь плыть вместе с нами. Но так, что бы она поверила. Понимаешь?
— Не волнуйся, великий шаман, я найду правильные слова! — заверил меня парень.
Через некоторое время повеселевшая Найдена мне, по секрету, поведала, что даже если бы мы захотели взять с собой ее друга, у нас ничего не вышло. Потому, что он с дядей Сильвером скоро идут ловить козу с козлятами, это не только важно, но и очень здорово. И если бы не наше плаванье, она обязательно пошла бы с ними. Вот так! Молодец, парень. И кстати не соврал. Было такое намерение у Сильвера. Не прошли даром мои многочисленные рассказы о домашних животных которых, якобы, приручил мой народ.
Но кроме Найдены, у нас на катамаране обосновался еще один пассажир. Речной волк по кличке Зверь! Было бы море, был бы морской! Этот хвост, еще когда мы делали только первые испытательные заплывы, никак не хотел отлепляться от меня. В конце концов, я кинул его на берегу, и не смотря на все его жалобные завывания, мы отплыли на несколько метров.
— Вот доплывешь до меня сам — заявил я щенку — возьму с собой. А нет, то и не надо. Зачем мне тут бздливый комок шерсти!
Ох, как он негодовал! Рычал на воду припадая на лапы, хватал ее пастью, носился по берегу. Мы просто угорали от этого цирка. Наконец, отважное сердце Зверя не выдержало зрелища уплывающего вдаль меня. И он бросился в воду.
Когда я выловил его за шкирку из воды и поставил на палубу, бедного всего колотило. То ли от слабости, то ли от стресса, а может от радости, что добрался до своего бога. Или от всего вместе. Так или иначе, теперь мой Зверь сопровождал меня не только по суше, но и на воде. Сейчас, когда мы отплыли, Зверь был опытным "мореходом", чувствующим на катамаране себя прекрасно. Теперь он весело кувыркался вместе со мной в воде, получая от этого большое удовольствие, и легко совершал длительные заплывы. Ему уже около пяти месяцев и он давно перестал походить на нескладного, голенастого щенка. В нем начинает резко проступать его истинная суть — суть черного степного волка. Уже сейчас он знает около десятка команд, которые выполняет немедленно и со всем тщанием. Правда, только от меня. От других, он еще подумает. Особенно когда это не касается чего-то действительно важного. Очень характерный товарищ. Зверь красуется в шикарном кожаном ошейнике, на котором нашиты резные костяные бляхи. И это, своего рода, пальцы, которые мы загнем перед Большим Обществом, когда прибудем на место. Ведь таким ошейником и вождь какой бы не побрезговал, хе-хе.
Вот мы и плывем, я со Зверем, Хатак со своей Великой Видящей, Соле, Ярик, Крук, Хват да Найдена. На длинной веревке сзади тащится челнок, на всякий случай. В заводь, какую сунуться, в протоку шмыгануть, еще чего интересного разведать.
Так и плыли, день за днем, ловя попутный ветер. Наша Амазонка просто чудо. Благодаря ей, мы всегда могли вовремя поймать удобный ветер или просто подождать, когда таковой появиться. Спали мы практически всегда в поплавках катамарана. Центральная часть, в которой был большой отсек, была шириной полтора метра и длиной в четыре метра. По четыре человека умещались там с комфортом. Но я все равно спал на палубе, на войлоке, груде из шкур да еще в меховом спальнике. Под быстро устанавливающемся шатром, да на свежем воздухе, было куда как здорово. Иногда ко мне приходил спать Ярик и Крук. Охрану не выставляли вовсе, Зверь бдил лучше всех нас, вместе взятых. Были у нас еще в поплавках по кормовому и носовому отсеку, где лежали наши запасы, оружие, шатры, посуда, ну, и все остальное, что посчитали необходимым в этом походе.
Плавание шло ровно, без особых приключений. Да мы их и не искали, лишь примечали перспективные и интересные места, для будущих исследований. Сейчас нам важнее было общее понятие о пути и скорость его прохождения. Лишь я, да ребятня, изредка развлекались, таща за собой блесну на длинном шнуре из плетенки. Но рыбы так много, что я давно уже смирился с ситуацией, когда, как говорится, кинул — вынул! Ну, никакого азарта тягать судаков, которые регулярно хватают блесну, как заведенные. Они самые шустрые почему-то, даже щуки от них отстают. Шустрее них только язи и голавли, иногда попадает жерех. Но на вкус, что первые, что вторые, что третьи — трава. Судак несравненно лучше. Но однажды на шнуре повисло нечто такое, что поколебало мою картину этого мира! Волокущуюся в толще воды здоровенную колебалку схватила очередная рыба и во время подтаскивания на нее кинулось что-то гораздо более крупное. Такое бывает, и не редко, особенно в местах, где много хищной рыбы и конкуренция велика. И это что-то, было таким сильным, что, вырвав ручку катушки из пальцев, шнур с визгом стал уходить в воду. Десяток секунд и катушка опустела, и в это мгновение, рывком, меня чуть не сдернуло с катамарана. Как я удержался сам, как не выпустил спиннинг, почему в этот момент не оборвался шнур — непонятно! Чудо, не иначе. После разразилась эпическая битва! Я тянул рыбу на себя, на воздух, рыба меня под воду в темные и холодные глубины. Все живо и шумно помогали мне в этой борьбе, в основном криками. Мало по малу я начал выигрывать эту схватку. То, ослабляя напор, то отпуская, я стал все быстрее "выкачивать" речного монстра на поверхность. Он был силен, но стал уставать, казалось, вот-вот и он совсем сдастся, но снова и снова делал мощные и стремительные рывки в глубину. Руки и спина у меня уже отсохли, честно говоря! Мне уже хотелось даже не вытащить, а просто посмотреть, что же это такое там попалось. И вот, после продолжительной борьбы, в глубине прозрачной воды, все чаще, стали мелькать неясные очертания огромной рыбины, не меньше пары метров. Ближе, ближе, еще ближе к поверхности подтаскивал я темный зеленовато-оливковый силуэт. А потом, это что-то, сделало резкий рывок вверх и не доходя
