стоял, тоже ровный и однородный камень без каких-либо следов почвы. Даже гадать не хочу, какими капризами природы образовалось это чудо. Вечернее небо давало еще прилично света, но по центру этого, и вправду весьма сакрального места, горел небольшой бездымный костер. Вокруг него сидели на плоских камнях, похоже специально притащенных сюда, шаманы. Было их двадцать. Не по количеству племен, и не потому, что это ровное число, а по наибольшему умению, ну и авторитету племени, куда уж без этого. Эти двадцать были как бы Малым Советом, решающим чисто шаманские дела. А был еще и Большой Совет, где учувствовали все шаманы, коих было за сорок. Малый Совет и по составу и по численности, от года к году, плавно колебался. То племен соберется больше, то меньше, то какого шамана волк заест или носорог забодает, а то и вовсе, мухоморы попадутся несвежие.
И вот, этот совет сегодня будет решать, что же за птица такая, этот Горький Камень. Мне-то ихнее решение — фиолетово. Никто и ничего мне делать, говорить, а уж тем более жить, не запретит, но вот социализация моего племени в тутошнее сообщество все-же крайне необходима. А потому мне нужно, чтобы меня признали как шамана, и не просто как рядового шамана, а достаточно авторитетного.
Шаманы сидевшие у костра, выглядели серьезно и торжественно, но глядя на них, пробивало на ржач. Уж не знаю я их способности, возможно они кое у кого таковы, что мне не до смеха будет, а все-таки на шамана, по внешнему виду, больше всего был похож я. Ну, не катили их жалкие костяшки, клыки, когти и черепки, болтающиеся на их шеях против шикарного резного медальона из бивня мамонта, изображавший мой тотем, двуглавого Российского орла. Кривые палки, а у некоторых большие мослы в руках, против моего Посоха Великого Шамана. (Эксклюзивная работа. Хатак — резьба, Крук — раскраска, лакировка, Сильвер — полировка камней.) Так же жалко смотрелись их балахоны из шкур, обвешанные разными костяшками перед моим замшевым плащом расшитым перламутровыми кусочками раковин, резными из кости бляхами и полированным кварцем. А мои сапоги, а мой пояс, мой нож против ковырялок из кремня. Про то, что было у них на голове, вообще молчу. Тут ведь такая традиция. На совете каждый шаман олицетворяет как бы, не только себя, но и некую потустороннюю силу. А потому напяливает на голову всякое непотребство в виде шапок из меха с перьями, нашитыми черепками всякой мелочи, некоторые подвязывают всяческие рога… Может для тутошних и выглядит это — ух! А мне, избалованному Голливудом, просто убого. Зато у меня самого на голове полный ажур! Из распаренных рогов Большерога выпилены и изогнуты, а потом собраны и скреплены части так, что в результате получился лысый череп большой птицы, отдаленно напоминающего орла. Огромный, нависающий над лицом клюв, маховые гусиные перья веером изображающие уши с боков черепа, а по краям черепа много-много конского волоса, волной падающего мне на плечи и спину. И глаза! Полированные камни кварца красноватого оттенка. Почти прозрачные, они посверкивали в глазницах черепа как живые. Представляете мой видон? Неспроста народ старался мне на пути не попадаться.
Вот таким перцем я явился перед местными авторитетами духовных практик. И с порога "убил" своим видом всех! Некоторые сумели удержать "лицо", некоторых перекосило, а некоторых реально вштырило. Равнодушных к моему появлению точно не осталось.
Еще когда обсуждалось мое "пришествие" в общество местных шаманов, и Хатак и або сошлись во мнении, что внешний вид — это наше все! Я в принципе и не возражал, ибо понты, немаловажное условие любого мистического действа. Вона как на "Битве экстрасенсом" многие изгаляются.
Теперь, глядя на эти рожи, понял, старались не зря. По одежке, как говорится, уже встретили, теперь надо, чтобы проводили по уму.
Не знаю, какой план разговора со мной был у шаманов до моего появления, но после моего феерического явления он явно дал сбой. Что ж, значит мы поможем ребятам.
— Хао, уважаемые шаманы! Вы просили прийти — я пришел!
Быстрые обмены взглядами, небольшое шевеление среди сидящих и… молчок. Ни здрасти, ни досвиданья. И лишнего камушка под жопу, гляжу, нет. Так-так. Не зря предупреждал Хатак, что шаман Сверкающая Раковина всем подряд рассказывал какой я нехороший, и как его обидел, не проявив к нему респект и уважуху. Вот и результат. Все же они, считай, все тут свои, а я со стороны приперся.
А, кстати, вот и сам Сверкающая Раковина! И теперь понятно, откуда такое погоняло. На шее у дяди висела не маленькая такая половинка раковины Морского Гребешка розоватого оттенка. Морского Гребешка! И это точно не окаменелость, а если так можно сказать — свежачок. А Морские Гребешки, как понятно из названия, водятся в море. Вот ты и встрял дружок, Сверкающая Раковина! Если раньше ты был мне по барабану, то теперь, очень меня заинтересовал твой девайс на шее. Откуда он, как попал к тебе, когда? На все ответишь!
Но, тем временем, молчаливая пауза затянулась до неприличия.
— Кгм! Ну, что ж! Вот и познакомились! — я поднял голову и прищурился на вечернее небо — Раз нам уже и сказать нечего, то пожалуй пойду, покамлаю на ночь глядя. Жевну мухоморов, по земле покатаюсь.
— Постой, Горький Камень! — Ага, вот и прорезался главный. Тут как бы все шаманы равны и одинаково достойны, но мы-то знаем, что среди равных всегда есть чуть более равный, а среди достойных всегда, чуть более достойный. — Я шаман Большая Птица из племени Черноногих. Не сочти наше молчание за оскорбление, но больно вид твой внушителен. Присядь — по его сигналу выскочили два ученика и поставили рядом со мной плоский камень. Мда! А ведь маленький раскладной стульчик, для себя любимого, сделать не проблема. Ладно, посижу пока, надеюсь не отморожу причиндалы.
Когда я уселся, то как бы оказался в фокусе всех присутствующих. Вот я, и вот они, полукругом. Большая Птица, был солидным, крепким мужиком, одетым в тутошнем стиле, но вот борода была весьма ухоженной, что уже не типично. Лицо, как и у всех, тут так принято, держал сурово-каменным, но глаза выдавали его с головой. Слишком много в них было любопытства, слишком много эмоций. Как меня просветила або Светлый Ручей, был он сильным Чувствующим и формальным лидером среди других шаманов. Его племя было тоже одно из самых сильных и состояло из трех родов, которые совокупно
