— Строй! Строй! — кричали охотники, но перешагивая павших, спотыкаясь и оскальзываясь он все равно рассыпался. Когда на нас накатила волна Старых Людей охотники, сохраняющие хоть какое-то подобие линий, удерживали их недолго. Сразу в нескольких местах произошли прорывы. Управление окончательно было потеряно, заварилась безобразная свалка всех против всех. Худшее, что с нами могло случиться, то, чего я так боялся. Вот сейчас и настанет час неандертальцев, более рослых и физически крепких. Но оказалось не все так просто. Сейчашнее охотники — это не они же утром! Это утром они мандражировали и откровенно боялись Старых Людей. А потом они их убивали! И такие страшные, поначалу, Старые Люди вполне себе умирали! А потом Старые Люди нарушили закон. Они подло напали на человека, который честно победил в поединке. И в глазах охотников, Старые Люди изверглись на уровень подлых гиен, трусливых шакалов! И те, и другие опасны, особенно когда в стае, но что с ними делают охотники? Правильно — убивают! Старый Человек, теперь не человек, он шакал, гиена! Так убьем же… Мотивация страшная штука, могучая. И эта мотивация уравновесила физические данные неандертальцев, а может и перевесила…
Мы бились! Мы втыкали друг в друга копья, разбивали плоть и кости топорами и дубинами, резались кремневыми ножами, грызли зубами, душили… Выли, орали, сипели. Уже никто никого не боялся. Неважно, большой ты или маленький, сильный или слабый, только злость, только бешенство, только ярость…
Я уже не мог нормально рубить в такой толкучке и неразберихе, в основном колол и резал. Руки постепенно наливались свинцом, дыхание уже давно было на грани. Рядом сражался, прикрывая меня щитом, Ярик. Его секира давно была выщерблена от многочисленных столкновений с кремневыми наконечниками и деревянными дубинами, недалеко ушедшими по крепости от камня. Теперь он скорее драл секирой, а не рассекал плоть. Отрубить кисть как это он сделал сегодня утром — это уже вряд ли. Где-то потерялся Большой Еж, какое-то время рядом держался Сарыч, а потом пропал. Прибился, в круговерти боя малый, которому я дал клевец, и прилип, прикрывая меня, с другой стороны. Сколько я получил ударов, за это время, не счесть. Но доспех пока спасал.
Делая очередной шаг, я вдруг испытал такую боль, что в глазах потемнело. Непроизвольно заорав, я выронил Прелесть и упал, хватаясь за ступню.
— Отец! — истошно закричал Ярик тут же подскакивая ко мне — Отец! Что?
— Нога! — Сквозь зубы прошипел я.
— Прикрой! — крикнул Ярик щитоносцу с клевцом, но тот и сам уже догадался и стал чуть впереди нас. Повезло, драка сместилась чуть в сторону. Ярик схватил ступню и задрал ее повыше — Бля! Шип!
— Тяни!
Ярик несколько раз пытался зацепить деревяшку пальцами, но только вызывал новые приступы боли, кончик торчащий из ступни был слишком короток.
— Зубами — крикнул нервно оглядывающий на нас парень со щитом.
Ярик недолго думая последовал его совету. Уцепив шип молодыми, крепкими зубами он, с натугой, не быстро, но вытянул бамбуковый колышек.
— Уу-у-х-х же ты бл-я-я… — по другому не скажешь! — Я поднялся, опираясь на протянутую руку и подобрал свою Прелесть.
— Ты как?
— Нормально, жить буду. Вперед!
Не успели мы сделать нескольких шагов, как впереди сражающиеся охотники стремительно начали подавать назад, раздаваясь в стороны, спотыкаясь об лежащих под ногами и падая. Сквозь них вопя и молотя дубинами прорвались какие-то совсем дикие неандертальцы. Такие же голые, но испещренные белесыми шрамами сделанными совершенно сознательно. Какой-то грубый, незамысловатый узор, на лицах, груди и руках. Черепа их были голые за исключением небольшого пучка волос на макушке. Похоже волосы были выщипаны. Так же как борода и усы! Но самое главное, это подпиленные на конус зубы! Мать вашу — подпиленные на конус, как у акулы, зубы! Все это промелькнуло мгновенно, а в следующую секунду мы врубились друг в друга. Все завертелось, закрутилось. Ярика "оторвало" от нас и сместило в сторону, где он вместе с несколькими щитовиками сдерживал напор конкретных людоедов, обмениваясь с ними ударами.
На меня налетел здоровый дядя и обрушил каменный топор сверху. В близи стало хорошо заметно, что он как следует вымахался. Мы все уже прилично устали. Удар был не таким уж страшным, как могло показаться со стороны. Экономней надо быть, дружок, экономней. Поймав удар дубиной на древко, пнул ногой в мускулистый живот и тут же добавил шлемом в покатый лоб неандертальца. Готов! Парень прикрывавший меня тут же пробил упавшему затылок клевцом. Еще один, набежав, ухватился рукой за край щита, который держал парень. и потянул его на себя. Да что ж вы все за щит-то цепляетесь! Свистнув, моя прелесть отсекла ему руку по локоть. Пока неандерталец разевал рот в беззвучном крике и зажимал фонтанирующую культю другой рукой, побегавший мимо нас какой-то молодец врезал орущего Старого каменным топором так, что мелкие ошметки костей и мозгов залепили мне все лицо.
— Тпфу! Тпфу! — я никак не мог проморгаться от такого "душа", поспешно растирая ладонью кровавую кашку. Бе-е! Противно! Но рефлексировать некогда. Сбиваю удар дубиной в сторону. Прикрыть парня. Глубокий выпад, Прелесть легко входит в тело противника… и тут, краем зрения вижу, как Ярику
