Реквизит под рукой. Зелёные, полувоенные куртки ССО, теодолиты всякие, треноги и обязательная красная папка.
Как говорится в любой тщательно разработанный план жизнь вносит свои коррективы.
Марина влюбилась в третьекурсника. И это было бы пол-беды. Но третьекурсник влюбился в Марину, а это уже полноценная ячейка общества. Звали его классически — Николай. Был он высоким здоровым русоволосым парнем из соседней с Харьковом российской области. Стас и Олег колебались, брать его или плюнуть на Марину, найти другую тёлку и сохранить трио. Но взвесив «за» и «против», решили Марину оставить, а её хахаля приобщить, поскольку: а) Марина своя и уже всё знает; б) другая не застрахована от любви и ещё не известно, в кого она влюбится и как это отразится на деле; с) Николай был стопроцентным русским и у него была гитара. Последний аргумент влиял на принятие общего решения. Гитара в стройотряде была необходима. Олег, конечно, мог взять свою скрипку, которая дополняла его внешность но, согласитесь и так выглядело подозрительно.
Июль месяц в разгар перестройки. Криминальный квартет отправляется поездом в Среднюю Азию. Купе забито. Палатка, теодолиты, треноги, всякие приборы, котелки, чайник и красная коленкоровая папка. Чистый стройотряд. Песни поют под гитару, чай пьют, иногда двое выходят покурить, а в купе характерные скрипы и стоны.
Доехали до Красноводска и углубились в Бухарское или Хивинское ханство ещё километров на 200. Доехали на перекладных. Выбрали подходящий посёлок. Ну как посёлок. В центре двухэтажный клуб, он же администрация из силикатного кирпича. Круглые хижины с куполом из верблюжьих шкур. Редкие зелёные кустарники. Верблюды, ишаки, козы. Женщины в халатах, мужчины в халатах. Председатель сельского совета, или как он там у них назывался, в синих брюках и голубой рубашке.
Стас первым делом к нему. Красная папка под мышкой, Марина рядом. Здравствуйте, говорит. Мы из Москвы геологоразведочная группа. Из папки бумажки достаёт на институтской типографии изготовленные.
Председатель им обрадовался. Читать ничего не стал. Достаточно того, что бумага глянцевая и печать большая фиолетовая. Из Москвы, ого-го! Стол накрыл, жильё пообещал.
Стас от жилья категорически отказался. Мол, мы в палатке. Он помнил туркменские туалеты, которых не было вообще. Мужчины делали это где придётся, а женщины тоже, где придётся, только накрывали голову халатом. А из еды, помня прошлогодние изыски, взял только лепёшки. И то — для Олега и Коли, за время отсутствия командира установивших палатку на краю посёлка.
Лепёшки делали туркменки, сидя на корточках, задрав халаты и отбивая тесто о свои ляжки, прилепляли его к стенкам тандыров, стоявших у каждой сакли, или как там правильно их жильё звалось.
Интеллигентный Стасик такого не ел, а Олег и Коля рецепта их приготовления не знали, поэтому уплетали с добавкой.
Выпивая чай с председателем и рассказывая ему о жизни и политической ситуации в Москве, Стасик сообщил, что основная задача экспедиции — геологическая разведка будущей стратегической линии электропередач, которая пройдёт через их село. Председатель растаял полностью. Все местные деликатесы и админресурс был к услугам дорогих геологов.
На следующее утро началось само действо. Четверо молодых людей в зелёных форменных куртках с нашивками «Мосдорэнерготрасстрой СССР» вышли на край посёлка. Подошли к ближайшей сакле, установили треногу и стали ходить с рулеткой туда-сюда. Стасик тоже ходил туда-сюда, раздавал команды хорошо поставленным голосом. Красную папку держал под мышкой.
Развлечений в этом ауле было немного. Точнее не было их вовсе. Жизнь шла размеренно и предсказуемо. А тут какая-то комиссия (волшебное слово). Из Москвы (вообще волшебное). Понятно, что всем интересно. Но восточное поведение не позволяет проявлять любопытство открыто. Это Стасиком в расчёт было принято. Проявить интерес открыто мог только хозяин той сакли, возле которой возились «московские» гости.
К суетящимся ребятам степенно подходил хозяин сакли. Поправлял халат, садился на корточки и смотрел на небо. Минут через двадцать вздыхал, поднимался и подходил к Стасику. Тот, как рыбак, увидевший небольшое волнение поплавка, получал адреналин и, не обращая внимания на туркмена, раздавал команды и что-то писал в свою папку. Видом своим показывал хозяину сакли, что он человек занятой и по пустякам его отвлекать не позволено. Коммуникативную дорожку между ними прокладывала Марина.
— Что, отец, интересно? — с комсомольским задором интересовалась она у присматривающейся к наживке жертвы.
— Пусть Аллах сделает бесконечными твои дни, красавица, — издалека заходил хозяин сакли. — Что делаете вы на этой благословенной земле?
— Тут, отец, линия электропередач будет. На много-много киловатт. Мы проводим геодезическую съёмку для дальнейшего размещения опор линий электропередач, строительство и возведение которых будет находиться в ведении государственного общесоюзного реестра и станет служить для подачи напряжения на производственные предприятия каспийского бассейна и средней Азии в целом, — выдала Марина отрепетированную речь и равнодушно отвернулась к Олегу и Николаю, суетившимся у нивелира.
Те, направив нивелир прямо на саклю, горячо спорили на языке специально разученных и отрепетированных терминов. Старик начинал волноваться и снова обращался к доступной Марине, что, мол, происходит на данном этапе.
Марина равнодушно переходила к основной части программы и сообщала дитю пустыни, что будет тут линия электропередач. А на месте этой сакли будет стоять огромная стальная опора, покрашенная в современный серебристый цвет. И линия эта пройдёт именно через эту нелепую саклю, которую снесут к ебеням. На её месте будет стоять могучая опора, а всем жильцам этой сакли необычайно повезло.
