— Э, слушай, не вопрос. Вон киоск «Союзпечать», там любые билеты. Иди пакупай, хоть в Америку!
Мы не поверили, но не обижать же местных ментов. Пошли с напарником к киоску. Обычный квадратный кисок. Газеты продают, календарики, ручки шариковые.
— Билеты на самолёт есть?
— Эсть.
Ого!
— На Харьков на эту субботу есть?
— Эсть.
Бля! Вот это сервис. Не то, что у нас. Взяли два билета и, успокоившись, вернулись к прерванному занятию. Пить и есть. Или наоборот. Суть та же.
В пятницу утром, ещё до завтрака поехали по адресу, где нужно было провести обыск и наложить арест на имущество жуликов, которые торчали в Харьковском СИЗО.
На штатном УАЗике, под управлением местного Грищека, едем по ул. Шаумяна. Двадцать шестой дом. Фундамент, одна обгоревшая уцелевшая стена с белой табличкой, «Шаумяна, 26», обваленная внутрь крыша. Ловить нечего. Поехали завтракать.
Прощание было бурным. На следующий день в Ереване штурмовали здание КГБ. Может, у них там его каждый день штурмовали, но дорога в аэропорт нам запомнилась. Хмель выветрился. К самолёту мы были почти трезвы. Показали билеты, без всяких церемоний с рамками и обысками прошли в салон.
Про пистолеты у нас никто не спросил, а мы никому не сказали. Вошли, сели. Скоро будем дома. Подходит женщина, говорит, что это её место. Показывает билет. Может быть. Мы под впечатлением гостеприимства перечить не стали. Пересели на самые последние места.
Подходит мужик в расстёгнутой дублёнке, говорит, что это его место, и тоже показывает билет. Мы оценили решение вопросов с отсутствием дефицита авиационных билетов и продажей их на каждом углу.
Желаешь билет на самолёт — пожалуйста! Плати и получай. В самолёте разбирайся сам. Короче, я наручником к креслу пристегнулся, а напарник бешено глазами вращает и говорит, что важного бандита в Харьков везёт. Край пистолета показал. Улетели.
Дней десять отходили от командировки. Смеялись до колик. Рапорт написал о том, что дом разрушен. Ещё через пару дней прилетают к нам из Камо наши собутыльники, то бишь коллеги, которые нас кормили и поили.
Говорят, что за моими жуликами у них дело числится нераскрытое. Если они его признают, их этапируют на Родину, и дело будут расследовать по месту совершения последнего преступления.
Тут совпали интересы абсолютно всех. Жулики как только в СИЗО своих увидели, сразу с радостью во всём признались на армянском языке. Бумаги все подписали. Пару дней попили русской водки с жаренной картошкой и цыплёнком. Свозили их на вещевой рынок «Под мостом», где армянские милиционеры скупили почти все белые рубашки, и отправили на родину.
Уже в ресторане аэропорта начальник розыска Камо, потягивая коньяк, признался, а точнее констатировал факт, что табличку на доме Шаумяна, 26 они перевесили на сгоревший дом с дома уважаемого человека. Мы посмеялись. Они улетели.
СССР оставалось существовать немногим более пяти месяцев.
C днем рождения!
Канцелярская мебель восьмидесятых. Стулья с коленкоровой обивкой. Двухтумбовые столы с плексигласом на письменной поверхности.
Под него так удобно класть всякие бумажки. Машинки печатные с ободранной лентой. Плательные шкафы, заполненные всяким, порой неожиданным барахлом, окровавленными тряпками. Картонные коробки на этих шкафах. Гиря. Опечатанные кульки и пакеты с вещдоками. Огромные сейфы с облупленными боками и вымазанными пластилином дверцами. Настольные лампы. Отстающие от стен и замацанные обои, на которые пришпилены всякие приказы, инструкции, карикатуры и календарь. Обязательно календарь. Помните, пацаны? Помните, конечно.
Все помнят. И с одной, и с другой стороны стола. В смысле, помнят и следователи, и посетители, которые сидели на другой стороне стола. Об этом речь. Стол. На столе — плексиглас. Под ним — бумажки с номерами телефонов, записки, картинки. Всякая лабуда. Главное место отведено занимательной фотографии с какого-то преступления.
У экспертов много разных «веселых картинок». Отдали одну. Не жалко. На ней труп мужика, полусидя, прислоненного к батарее отопления. На руке мужика наручники, другим концом пристегнутые к батарее. Сама по себе фотография пустяк. Никакого художественного значения не имеет. Но вот смысловая нагрузка… Смысловая нагрузка имелась.
