– Сочтёмся как-нибудь…
Под ногами захлюпала жёлтая вода. Впереди лежало болото. По навигатору же ещё метров десять, и она у цели.
Нелли оглянулась: опускался вечер, лес мрачнел на глазах. Найдёт ли она дорогу обратно? И что там, впереди?
Нить оборвалась. Кончик её дрожал, стучал по земле. Егор прощупал палкой путь, поставил ногу на кочку. В трёх шагах дальше светилось… что-то. Висела в воздухе белая паутина, издающая тихий, грустный звон.
Когда воздух вдруг раскалился, Нелли закашлялась, согнулась пополам от боли. Сердце зашлось, она хрипло заскулила, сглатывая обожжённым горлом, и упала навзничь. Над ней зависли цветные разводы. Сотни переплетённых нитей, а в них…
…из паутины смотрело лицо – вытянутое, узкое, с огромными рыбьими глазами…
…зелёное, гладкое, инопланетное…
…поддерживаемое шеей-стебельком, ниже – слабые плечики…
…висящие, налитые груди, достающие до земли, широкое тело, толстые ноги…
…водяница подплыла к нему в своей паутине…
…склонилась, и…
Они увидели друг друга сквозь годы: как в зеркало заглянули. Одна и та же душа, два воплощения.
А существо задумалось. Люди слышали: оно сравнивает, взвешивает всё:
неудачный развод
засуха
выкидыш
пожар
авария
смерть при родах
брат потерял ноги
мёртвый младенец
тишина…
Тишина.
«Из двух ущербных судеб можно склеить одну».
Егор понял: вот то грядущее, что можно исправить. Его же время ушло. И… уступил.
Водяница кивнула. Его жизнь затрепетала в тонких ладошках, распалась, часть уплыла далеко вперёд, часть вернулась домой, в уплату ведуну, а последняя, самая малая, стала серебряной нитью в паутине водяницы.
И всё погасло.
Нелли закрыла глаза.
Старый Свэн и нерадивый Фрэнк (очевидец Альбина Сергеева)
Ветер сбивал с ног, врывался ледяной бурей под кожу, добирался до костей. Мелкий снег осколками врезался в лицо, и я почувствовал, как по щеке расползается тёплое, влажное и липкое.
– Это всё, – прохрипела Агна. Споткнувшись, она отщёлкнула лямки рюкзака и завалилась набок.
Я подошёл ближе и лёг рядом. Страшная смерть на морозе? Не так уж и страшно, если умираешь в обнимку с женой.
Вдруг шипящую и звенящую бурю разрезал странный звук:
– Хо-хо!
Я повернулся. Снег терзал лицо мелкими коготками, как многолапое чудовище. Сквозь белое покрывало бури я разглядел крепкий деревянный домик.
– Хо!
Я даже не задумался о том, как сильно нужно кричать, чтобы звук мог преодолеть такое расстояние и прорваться сквозь шум бури.
