Какое вообще ему дело?!
— Тогда я точно хочу быть первым, — и в глаза смотреть не стесняется. Наслаждается тем, как меня трясёт от него. — Первым, кто тебя поцелует. Пить тебе нельзя, так что выбора не остаётся. Так?
Ноги становятся ватными, а в голове такой густой туман стелется, что соображать с трудом удаётся.
— Для… ч-чего? — спрашиваю заикаясь.
— Для того, — улыбка Яроцкого становится ещё более острой, — чтобы ты никогда его не забыла.
Вот оно что…
Всё ещё хуже, чем я думала! Яроцкий — не просто обозлённая на весь мир скотина… он самый настоящий садист, которых за решётку сажать надо!
Ни за что и никогда я не посвящу свой первый поцелуй куску дерьма, воспоминания о котором меня будут преследовать вечно! Вот чего он хочет! Именно этого! Чтобы я никогда не забыла мразь, которая превратила мою жизнь в Ад!
— Скажи пароль и можешь начинать, — скользит рукой по спине, всё плотнее прижимая меня к себе. — Давай, Лиза. Это просто.
Просто…
Конечно, просто. Что вообще может быть проще?!
— «Птичка в клетке», — говорю не задумываясь, вырываюсь их самых омерзительных объятий в мире, возвращаюсь за vip-столик и осушаю стопку водки.
Сделала ли я это ради больной игры, в которой участвую?.. Сделала ли я это ради себя, или себе во вред?.. Нет. Я просто хотела плюнуть в лицо этому самодовольному придурку! И я сделала это.
Никогда в жизни, ни при каких обстоятельствах Макс Яроцкий ко мне не прикоснётся!
«Всё в порядке? Эй? Ты как, спрашиваю? Пошли в медпункт».
«Нет. Всё… всё нор… нормально. Честно».
«С тобой точно всё будет в порядке»?
«Да».
«Уверена? Не больно»?
«Да… Всё в порядке. Мне, правда, не больно».
ГЛАВА 11
Тик-так. Тик-так. Тик…
Что это за?..
Переворачиваюсь на другой бок, пытаясь обнаружить слюну в пересушенном рту. Не нахожу, с головой накрываюсь одеялом — странно пахнущим, — и вновь засыпаю.
Тик-так. Тик-так.
Нет, что-то определённо не так.
Настенные часы в нашей с Полиной комнате не тикают так, будто последние секунды жизни отсчитывают. А вот это постельное бельё пахнет совершенно не тем кондиционером, с которым стирает мама.
Открываю один глаз, осторожно выныриваю из-под одеяла и вижу этот злополучный источник умопомрачительно громкого звука — настенные часы в изящной золотистой оправе не принадлежат моей комнате! Как и эти белоснежные обои, как этот глянцевый потолок, как зеркальный шкаф на половину стены, как туалетный столик на кованых ножках, как этот нереально мягкий матрас подо мной, который хочется забрать к себе домой, и это постельное бельё пахнущее розами тоже мне не принадлежит!
Что-то очень… очень не так.
Крепко зажмуриваюсь и считаю про себя до пяти.
И почему голова так болит?
Вспоминаю.
Вот чёрт!
Отбрасываю одеяло в сторону и буквально слепну от яркого света, ударяющего по глазам — солнце светит. Прелесть какая!
Потираю подушечками пальцев виски и ещё трачу несколько драгоценных минут на то, чтобы убедить себя в нереальности прошлой ночи. Буквально
