Олафсдоттр вновь повернулась, чтобы посмотреть в глаза младшей Гончей:
— Никогда не празднуй крушение чьих бы то ни было надежд, даже если это надежды твоих врагов. На древе Конфедерации зреет много плодов, и пусть одни из них кислы, а иные горчат, но ведь на развалинах Содружества нам удалось собрать столь же много хорошего. И в нашей истории хватает блистательных моментов, о которых мы поем, когда собираемся вместе. Даже если твоя собака взбесилась и тебе приходится ее пристрелить, ты все равно хранишь воспоминания о том щенке, которого когда-то растил.
Мeарана замечает гримасу на лице матери. Когда-то бан Бриджит и сама оказалась вынуждена исполнить этот страшный и отвратительный долг по отношению к своему псу. Арфистке осталось только гадать, не удалось ли Олафсдоттр откуда-то об этом пронюхать, чтобы использовать тот случай в своих целях.
— Мне известна половина имен упомянутых тобой агентов, — произносит Гончая. — Ошуа и Даушу я не знаю; что же касается остальных, то с двумя я даже сражалась и полагала, что одного из них нет в живых. Ты знаешь всех заговорщиков?
Пытаясь выдавить информацию из своей гостьи, бан Бриджит подалась вперед. Но теперь она вновь откидывается на спинку кресла и отставляет чашку в сторону.
— Оба Жака, когда я про них впервые узнала, активно продавали свои услуги, хотя лично удалось познакомиться только с Карликом. Они были готовы служить любому, кто предложит интересное дело, ставящее их жизнь в зависимость от их мастерства. А вот Гидула мне казался преданным слугой Названных. Что же заставило его пойти на измену?
Тень вновь прячется за насмешливой маской и с деланым безразличием разводит руками:
— Кто может знать, о какой камень он споткнется на своем жизненном пути?
— А что насчет тебя? Та Тень, которую мы знали несколько лет назад, не стала бы перечить Названным. Так о какой же камень споткнулась ты? Это ты нам точно можешь рассказать.
Мeарана замолкает, дожидаясь ответа, хотя и не слишком на него надеется. Олафсдоттр намерена рассказывать свою повесть так, как ей самой хочется, не позволяя хозяйкам задавать темп.
Конфедератка приподнимает чашку.
— Кофе остыл, — говорит она.
Бан Бриджит вновь наклоняется вперед.
— Мне хотелось бы услышать, — не терпящим возражений тоном произносит она, — почему слуги, много лет верой и правдой трудившиеся на благо тирании, вдруг решили восстать против своих хозяев.
Тень улыбается.
— Поверь, ответ на это мы все желали б знать. Иль просто тирании приходит время пасть.
IV. Генриетта: второй контраргумент
